"Б.И.Казаков. Превращение элементов " - читать интересную книгу автора

Стали рыться в книгах и журналах, перечитывать все статьи, где описывались
опыты с воздухом, но ничего такого, что хотя бы намекнуло им на разгадку
аномального привеса, не обнаружили.
Узнав о затруднениях Релея и Рамзая, физик Дж. Дьюар порекомендовал им
обратить внимание на работы жившего за столетие до них химика Генри
Кавендиша. Того самого затворника Кавендиша, о котором говорили, что он
самый ученый из богатых и самый богатый из ученых. Того самого Кавендиша,
который никогда не торопился публиковать свои работы, и они стали известны
благодаря Максвеллу много и много позже, когда самого Кавендиша давно не
было в живых. Максвелл, ознакомившись с работами Кавендиша, нашел, что
многие из них содержат ценнейшие сведения (а автор считал их
малозначительными!) и организовал их публикацию.
У Рамзая была такая книга, и, просматривая ее после рекомендации
Дьюара, он натолкнулся на свою же карандашную пометку: "обратить внимание".
В лабораторном журнале Кавендиша описывалось, как он с помощью электрической
искры (на машине со стеклянным кругом) соединил в некотором объеме весь азот
воздуха с кислородом и удалил образовавшиеся окислы, но с крохотным
пузырьком газа так ничего поделать не мог. Этот остаток никак не хотел
вступать в соединение. Релей и Рамзай решили проверить каждый у себя в
лаборатории, не есть ли этот пузырек в действительности не азот, а примесь
какого-то неизвестного газа. Они договорились не выходить из лаборатории,
пока не придут к тому или иному решению. Но оставаться без взаимной
информации о ходе работ было выше их сил, и они ежедневно обменивались
письмами, посланными с нарочными.
Каждый из них шел своим путем. Релей просто повторил опыты Кавендиша,
но, конечно, не со стеклянной машиной, а с новейшими приборами и в больших
объемах. Рамзай же стал насосом прогонять воздушный азот по трубочке с
магнием; магний, естественно, соединился с азотом, но какое-то количество
газа так и осталось в свободном состоянии. Пути разные, а к результату
пришли одинаковому. Они получили новый газ, для которого придумали название
"аргон", что означает "ленивый" или "недеятельный", так как он отказывался
вступать с чем-либо в соединение.
Когда в августе 1894 г. Релей доложил в Оксфорде об открытии аргона,
то, как и следовало ожидать, английские химики и физики проявили к его
сообщению крайний скепсис. Но важно часто бывает не что доложить, а как
доложить. Релей достиг эффекта с помощью курительных трубок. Он взял их 8
штук (они были из обожженной глины), скрепил гуттаперчей и вставил в
стеклянный сосуд, соединенный с воздушным насосом. Сосуд был заполнен
воздухом, а конец трубок выходил в газометр. Прогнав несколько раз азот,
полученный из воздуха, через свою установку, Релей взял из газометра пробу и
взвесил ее. Все увидели, что он тяжелее обычного азота на 10-12 процентов.
"Почему, - обратился Релей к присутствующим, - азот после такой несложной
операции, как прогонка через курительные трубки, становится тяжелее?" А
потому, ответил он сам, что обожженная глина - пористый материал, и через
него азот просачивается в сосуд. Но в азоте воздуха содержится и другой газ,
молекулы которого тяжелее молекул азота, поэтому им и затруднен проход через
поры глины. Азот в трубках, таким образом, обогащается этим неизвестным
газом, и получается наблюдаемый зрителями привес.
В начале 1895 г. лондонский химик Г.Майерс написал Рамзаю, что в одном
из старых журналов он ранее читал статью геолога Хильдебранда, в которой