"Эммануил Генрихович Казакевич. Весна на Одере (про войну)" - читать интересную книгу автора

немцы принадлежали к различным соединениям и тыловым гарнизонам;
регулярные, специальные, резервные и охранные части совершенно
перемешались между собою, являя картину растерянности и паники, царившей в
германской армии. Во-вторых, за несколько часов плена немцы уже успели
совсем потерять свою военную выправку и превратились в то, чем они были до
войны, - в чиновников, лавочников, ремесленников, рабочих, крестьян. Этим
они коренным образом отличались от прежних пленных. Те и в плену
оставались солдатами.
Видимо, они уже всерьез поняли, что Германия потерпела поражение.
Правда, не все. Обер-фельдфебель из разбитой 25-й пехотной дивизии,
Гельмут Швальбе, мрачно поблескивая сумасшедшими глазками, ответил на
вопрос о перспективах войны так:
- В темных шахтах, - сказал он с пророческим видом, высоко подняв
грязный палец, - куется тайное оружие огромной силы... оно спасет
Германию.
Тощий немец, стоявший за спиной этого Швальбе, презрительно и злобно
сказал:
- Er ist ja verruckt, aber total verruckt, dieser Ese!*
_______________
* Он совсем с ума спятил, осел этакий!

Среди пленных началась негромкая перебранка, которая, видимо,
возникала не впервые. Лубенцов с удовлетворением отметил, что Швальбе
одинок, большинство смеется над ним, а остальные подавленно молчат.
Об укреплениях на реке Кюддов пленные знали больше понаслышке, однако
и эти крупицы сведений были тщательно отмечены и записаны Лубенцовым.
Час, данный разведчику членом Военного Совета, истекал. Гвардии майор
оставил Оганесяна в сарае для продолжения допроса, а сам, захватив с собой
ординарца, пошел к командиру дивизии.
Здесь уже царила предотъездная суета. Автоматчики торопливо занимали
места на скамейках бронетранспортера. Они подвинулись, дав место Чибиреву.
Из дома вышел Сизокрылов. Оглядевшись и заметив разведчика, он кивнул
ему, затем попрощался с Середой и Плотниковым и направился к машине.
- Поехали, - сказал он.
Лубенцов сел рядом с шофером; член Военного Совета с
генералом-танкистом и полковником, своим адъютантом, поместились сзади.
Машина неслась по асфальту, мягко покачиваясь. На повороте дороги она
нагнала медленно ползущую, запряженную четверкой лошадей карету.
Лубенцов украдкой взглянул на члена Военного Совета. Генерал сидел с
закрытыми глазами. Машина обогнала злополучную карету. Лубенцов готов был
поклясться, что это та самая, чоховская, колымага. Но он не мог определить
точно: машина мчалась слишком быстро, и к тому же начинало темнеть.


V

Карета действительно была та самая. В ней находились только капитан
Чохов и рыжеусый сибиряк, восседавший на козлах в качестве кучера.
Остальные попутчики с утра разбрелись по своим частям.
Чохов сидел, мрачно покуривая. Он заметил в огромной легковой машине