"Эммануил Генрихович Казакевич. Весна на Одере (про войну)" - читать интересную книгу автора

- Эй, катафалка! Куда поехала?
- Гляди, покойника везут!
- Братцы!.. Музей сбежал!..
<Ямщик> старался сохранить невозмутимый вид, но его безбородое
раскрасневшееся лицо дрожало от еле сдерживаемого хохота.
Пассажиры этого странного экипажа были случайными попутчиками. Они
либо догоняли свои части, либо ехали по предписанию к месту новой службы.
Карету подобрал молодой молчаливый капитан Чохов у ворот помещичьей
усадьбы. Служащий в поместье старый поляк объяснил, что за отсутствием
бензина пан барон собирался бежать на запад в этой карете, но не успел;
прошли русские танки - и пан барон, переодевшись, отбыл пешком.
Пообещав подобрать и проучить беглого барона, буде он попадется на
пути, капитан Чохов поехал догонять часть, куда получил назначение. Было
много попутных машин, но капитан Чохов любил независимость. По дороге он
прихватил двух солдат, однако втроем они двигались недолго: уже на
следующем километре в карету попросилась молодая стройная женщина-врач с
капитанскими погонами, а спустя полчаса - лейтенант с перевязанной рукой:
он ехал из госпиталя после легкого ранения.
Завязалась беседа, которая тут же была прервана новым лицом: на
подножку кареты ловко вскочил широкоплечий синеглазый майор. Он
юмористически окинул взглядом атласную обивку и насмешливо сказал:
- Красноармейский привет уважаемой графской семье.
Никто не заметил, как женщина тихо ахнула и уставилась на майора
огромными, серыми, вдруг просветлевшими глазами. Не заметил этого и майор.
Он продолжал:
- На чем хотите, ездил: на лодках и плотах, в аэросанях и оленьих
нартах, - но в карете не приходилось! Решил испробовать!
Речь его, оживленная и исполненная веселого лукавства, сразу нарушила
стесненность, которая обычно сковывает такие случайные компании. Все
засмеялись и стали дружески приглядываться друг к другу, как дети,
пойманные на недозволенной шалости. В синих глазах майора светился тот
дружелюбный, жизнерадостный огонек, который выражает приблизительно
следующее: <Я люблю вас всех, сидящих здесь, без различия пола, возраста и
национальности, потому что вы мои друзья, хотя и незнакомые, родичи, хотя
и дальние, потому что все мы из Советского Союза и все делаем одно и то же
дело>. Людей с таким огоньком в глазах любят дети и солдаты.
Феодальные лошади, погоняемые молодым колхозником, помчались еще
веселей. Майор почти упал на сиденье и тут, взглянув на женщину,
вскрикнул:
- Постойте! Это вы, Таня? - и он крепко сжал ее руку, внезапно став
серьезным.
Все почему-то обрадовались нежданной встрече двух людей, знакомых,
возможно, еще с незапамятных довоенных времен. Однако, подозревая здесь
какую-то романтическую подоплеку, все, после обычных слов, произносимых в
таких случаях (<Что? Знакомую встретили?>, <Вот так встреча!> и т. д.),
тактично отвернулись, давая возможность майору и женщине-врачу поговорить,
а может быть, и расцеловаться.
Поцелуев, однако, не последовало. Знакомство гвардии майора Сергея
Платоновича Лубенцова с капитаном медицинской службы Татьяной
Владимировной Кольцовой хотя и имело большую давность, но было случайным и