"Эммануил Генрихович Казакевич. Приезд отца в гости к сыну (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

которые не были видны отсюда, но угадывались по алым, оранжевым и
золотистым отсветам и дымам.
Он решил, что завтра обязательно покажет отцу завод, и попробовал
представить себе, какое впечатление произведет завод на старика,
привыкшего к тому пейзажу, который ясно помнился Ивану с детства:
деревенские избы спускаются к самой реке, за рекой змеятся холмы, покрытые
темной зеленью дремучего соснового бора. Направо уходит вдаль бесконечная
равнина, на ней там и сям виднеются деревеньки, а слева тянется гора, у
подошвы которой стоит большое село и ярко белеет приходская церковь
Василия Великого; туда в старину ходили на богомолье к источнику святой
воды.
Это воспоминание показалось таким далеким, эта картина так была не
похожа на ту, которую Иван видел теперь перед собой в темноте весенней
ночи, что Иван на мгновение почувствовал себя не одним человеком, а
двумя - так трудно было соединить в одной биографии эти два разных мира. И
то, что завтра его отец, Тимофей Васильевич Ермолаев, ни с того ни с сего
окажется на Магнитогорском заводе, казалось тоже неправдоподобным.
Часов в двенадцать дня Иван не без некоторой торжественности усадил
Тимофея Васильевича в машину рядом с собой и отправился с ним на завод.
Сзади уселась Дарья Алексеевна - ей нужно было в библиотеку, книги менять
на всю семью. Книги, аккуратно увязанные веревочкой, она положила к себе
на колени. Иван высадил ее у библиотеки и поехал к заводоуправлению.
Вдвоем с отцом они поднялись за пропуском. Служащие заводоуправления
почти все знали Ивана и называли Иваном Тимофеевичем. Здороваясь с ним,
они в то же время с улыбкой косились на совершенно выпадающую из общей
картины мешковатую фигуру старичка с серой бородкой, такую явно не
деловую, не командировочную, не инженерную, не индустриальную; старичок
щурил глаза и вертел головой во все стороны, рассматривая потолки и стены
старательно, как будто по обязанности, но без интереса.
Кое-кто останавливался, спрашивал:
- Что, отец приехал?
А некоторые, знавшие Ивана ближе, подходили:
- Уже приехал?
И пожимали старику руку с несколько преувеличенным жаром.
Краснощекая девица в комнате, куда отец и сын зашли за пропуском,
подняв глаза и увидев старика, сначала удивилась, но потом заметила
стоявшего за ним Ивана, сразу вспомнила и радушно закивала головой:
- Да, да... сейчас выпишу пропуск. Как вас величать? Тимофей?..
- Васильевич.
Старик сиял от удовольствия: может быть, он смутно думал о том, что
вот они с сыном так давно живут врозь, а он, родитель, все равно как бы
незримо пребывал вместе с Ваней - ведь звали же Ивана все эти незнакомые
люди "Тимофеевичем", по батюшке.
Получив пропуск, они спустились по лестнице вниз, пошли к проходной и
наконец очутились на земле завода. Впрочем, по земле отец и сын двигались
недолго, вскоре дорога уткнулась в широкую железную лестницу, по которой
они поднялись на расположенный высоко над землей виадук и пошли по нему.
Внизу, довольно глубоко под ними, тянулись по всем направлениям рельсы,
автомобильные пути, толстые и тонкие трубопроводы. Далеко в стороне
высились стены огромных цехов, отовсюду свистел вырывавшийся из труб пар,