"Эммануил Генрихович Казакевич. Сердце друга (Повесть) " - читать интересную книгу автора

командира полка и командира дивизии - "десятого".
Не прошло и пяти минут, как по щели забегали огоньки фонариков. Выйдя
из землянки в щель, Акимов доложил:
- Первый батальон готовится к выполнению боевой задачи. Командир
батальона капитан Акимов.
- Вольно, - послышался голос генерала Мухина. Его рука, протянувшись
из темноты, пожала руку капитана. - Как дела, комбат?
Акимов сообщил ему свой план действий, в том числе и мысль об
использовании в своих интересах тумана.
- Хорошо, - сказал командир дивизии. - А если немцы заметят?
- В тумане они все равно не смогут вести прицельного огня, -
поддержал комбата Головин.
- Как настроение? - спросил комдив.
Акимов ответил коротко:
- Хорошее.
- Что ж, молодец. Тебе хорошо среди воды. В родной стихии.
- Танков не дадите? - спросил Акимов.
- Нет.
- Понятно.
- Не считаю целесообразным.
- Понятно.
- К чему тебе танки? Ничего не видно - раз. Грунт такой, что даже на
гусеницах далеко не уедешь, - два. Подход танков разоблачит предстоящую
атаку - три.
- Понятно.
- Понятно, понятно! Ты все "понятно", а сам сердишься. Артиллерии дам
много. Мы им такой огневой вал устроим, только держись.
- Понятно.
- Вот и все. Действуй. Привез я тебе стереотрубу. Гляди в оба, как
большой начальник. Сейчас к тебе приедут представители двух артиллерийских
и одного минометного полка. Начало атаки - залп "катюш", целым дивизионом.
- Спасибо, товарищ генерал.
- Ты чего меня благодаришь? Разве младшие благодарят старших? Это я
тебе скажу спасибо, когда ты хорошо проведешь бой.
- Виноват, товарищ генерал.
- То-то.
Генерал постоял молча, потом внезапно зажег фонарик и осветил лицо
Акимова. Лицо комбата, обрамленное темной бородой, было сосредоточенным и
серьезным.
Неожиданно генерал спросил:
- А тебе хотелось бы опять на корабль? - Акимов удивился праздности
этого вопроса, но генерал не дал ему ответить и продолжал: - Взять бы
теперь да очутиться подальше отсюда, где-нибудь в синем море? А?
Акимов с некоторой досадой махнул рукой и сказал:
- Единственное место, где я хочу теперь быть, - это немецкая траншея,
вон там, напротив нас.
Генерал погасил фонарик и сказал чуть изменившимся голосом:
- До свидания, комбат.
Он медленно пустился по щели в обратный путь, а майор Головин, сильно
пожав руку Акимова на прощание, ушел вслед за генералом. Вскоре послышался