"Александр Казанцев. Щит короля Артура (сб. "Дар Каиссы")" - читать интересную книгу автора

победителей в этом зале поджаренную печень мавра. А мятежного вассала,
нарушившего присягу королю, схватить и кинуть в кипящее масло.
Вечером за шумным пиром Рыцари Круглого Стола во главе со своим королем
бражничали за верхним столом, их оруженосцы и простые воины сидели за
нижним, бросая полуобглоданные кости собакам.
На почетном месте рядом с королем сидел оказавшийся в захваченном замке
Белый Рыцарь в серебряных латах, посланник заморского короля.
Ему пришлось выпить кубок вина в честь победителей, с которыми
собирался начать войну его государь, в чем мятежный граф должен был ему
помочь.
В разгар пира королю Артуру подали на его щите с изображением шапки
бишопа дымящуюся печень мавра: по укоренившемуся среди рыцарей короля
Артура поверью вместе со съеденной печенью к королю должны были перейти
сила и отвага врага.
Когда же ему доложили, что владелец замка казнен, король Артур
подмигнул Белому Рыцарю, намекая, не лучше ли будет двум королям-рыцарям
вместо того, чтобы спорить на ристалище друг с другом, объединиться для
освобождения Гроба Господня, уготовив его похитителям ту же участь, какую
познал сегодня храбрый Черный Рыцарь.
Белый Рыцарь прекрасно понял, что черный цвет вполне может быть заменен
белым. И ему не осталось в конце пира ничего иного, как использовать
предоставленные ему государем полномочия и подписать с королем Артуром
"ничейный мир".
Легенду эту о короле Артуре, Черном и Белом рыцарях рассказал нам во
время посещения руин замка тех времен наш добровольный гид Генри Ломмер.
Он призвал себе в помощь воображение своих друзей-шахматных композиторов,
ежегодно собиравшихся на международный конгресс, заседание Постоянной
Комиссии по шахматной композиции ФИДЕ.
Действительно, воображение требовалось!
Перед нами были лишь груды щебня, из которых силой фантазии мы должны
были поднять высокие стены былого замка с залом, где пол был двух уровней
и где происходил легендарный поединок. Что же касается рва, подъемного
моста и ворот, в створе которых застрял королевский щит, то их нужно было
просто выдумать, примерно представляя, где это могло находиться.
Руины поросли вереском, кое-где на возвышениях былых стен тянулись к
серому небу одряхлевшие деревья. Закатное солнце освещало местность
багровым светом, в котором мерещилась когда-то лившаяся здесь кровь.
Руины, которые вдохновили Ломмера на забавный рассказ, больше походили
на остатки былой крепости, чем на замок со сводчатыми потолками,
стрельчатыми окнами и бесчисленными комнатами с портретами прославленных
предков.
Генри Ломмер смеялся и уверял, что он мог бы показать нам в Англии
немало замков, о которых мы читали у Вальтера Скотта, но при одном условии
(он был непревзойденным знатоком шахматных этюдов и любил ввертывать
"этюдные задания" по самым необычным поводам): мы должны были ответить,
почему современные лорды отказываются наследовать свои замки с портретами
предков, привидениями и густыми парками?
Если мы, умеющие выдумывать за шахматной доской, с помощью Генри
Ломмера вообразили себе штурм замка королем Артуром, то на вполне
современный вопрос ответить не смогли.