"Александр Казанцев. Нарушитель (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

"Придется высоту набирать".
"Я рад, что вы согласились".
"А как же пассажиры?" - спросила Лада, восхищенно глядя на смельчака.
Тот подмигнул ей как заговорщик.
"Пассажирам объявите, что нашелся среди них доброволец, взявшийся в
воздухе устранить повреждение, после чего будет произведена нормальная
посадка", -сухо сказал командир и ушел в кабину управления.
Когда Лада объявила пассажирам слова командира, все как-то притихли,
сникли. Эдуард Ромуальдович задумчиво развернул "памятную" конфетку и
засунул ее в рот, потом с обиженным видом уселся поглубже в кресло. Василий
Васильевич Сходов властно приказал: "Всем сидеть на местах! От вашего
спокойствия зависит успех операции. За действиями смельчака наблюдают только
те, у кого места рядом с окнами".
Учительница Таня испуганно прижала к себе дочурку. Ну а остальные
моряки, горняки, геологи и строители были люди бывалые. Василия Васильевича
поняли с полуслова.
А вот знатная дама Зинаида Георгиевна словно языка лишилась.
Позеленела вся, хуже, чем моя Лада от болтанки. Сидит, не шевелится в своем
кресле и глотательные движения делает, словно невидимую воду пьет.
Словом, паники не было.
Логов получил парашют, не спеша приладил его у всех на глазах, набил
карманы инструментами и пошел выбираться на крыло через проем, который
только на стоянке открывают.
Лада прильнула к иллюминатору, смотрит. Видела, как человек на крыле
распластался, лежит, за веревку, через проем протянутую, держится. Она
знала, что он должен через кожух мотора перелезть и под крыло нырнуть, чтобы
под шасси на веревке повиснуть. Она очень удивилась, что он даже не
попытался все это сделать.
Неужели растерялся?
Потом она заметила, как руки Логова разжались, он выпустил веревку и
стал сползать по крылу, расставив руки и ноги. Его неодолимо сдувало ветром.
Так и не сделав попытки забраться под крыло к заклинившемуся шасси, он
сполз с крыла и сорвался вниз.
Самолет предварительно набрал достаточную высоту, чтобы парашютисту
было безопасно. И он уже был в полной безопасности. Лада видела внизу белое
пятно.
Отстав от самолета, оно приближалось к посадочным знакам аэродрома.
Зинаида Георгиевна оглянулась на Ладу, чтобы по цвету ее лица
прочесть, чем закончилась операция. Сама она не видела.
От стыда и гнева Лада моя была пунцовой. О всякой болтанке забыла. Она
сходила к командиру и объявила: "Сейчас самолет освободится от остатков
горючего. В момент посадки всем оставаться на местах. Командир надеется, что
все вы будете спокойны и окажетесь на высоте".
Мы с Куценко к тому времени снова выскочили на поле, следя за
парашютом в небе и кружащим самолетом. И сразу же ринулись к бензовозу.
"Никак дождить стало", - бросил на бегу Куценко, вытирая рукавом лицо.
"Горючий дождь, Александр Федорович", - отозвался Ваня Доронин, наш
шофер.
"Горючее слить. Зараз! - спохватился начальник аэродрома. - Как бы
взрыва не было".