"Н.Казандзакис. Последнее искушение Христа " - читать интересную книгу автора

Все с завистью смотрели на бедуина, не решаясь заговорить с ним. Они
чувствовали, что тот пребывает где-то в дальних странствиях по водам
бездонным. И действительно, бедуин даже головы не повернул, чтобы взглянуть
на них. Пошатываясь, он поплелся через двор, миновал ворота, едва не
опрокинув жаровню, и исчез в извилистых улочках. И тогда, чтобы сообщить
мыслям другое направление, толстый верзила в зеленом тюрбане ни с того ни с
сего принялся рассказывать о львах, о теплых морях и о коралловых
островах...
Время шло. Иногда было слышно, как медленно, мягко стучали янтарные
четки, и взгляды снова устремлялись к низенькой дверце. Старик не спешил
выходить. Не спешил...
Молодой индиец вдруг встал со счастливым лицом. Все с удивлением
повернулись к нему. Почему он встал? Может быть, ему уже не нужны ласки?
Может быть, он решил уйти? Лицо индийца светилось, щеки слегка запали. Он
плотно закутался в парчовую накидку, притронулся в знак прощания ладонью к
сердцу и губам, и тень его беззвучно проскользнула через ворота.
- Он проснулся... - сказал юноша с золотыми браслетами вокруг
лодыжек, готовый расхохотаться.
Но тут всех вдруг объял неизъяснимый страх, и они поспешно заговорили о
невольничьих рынках Александрии и Дамаска, о прибылях и убытках... Но затем
снова возвратились к беззастенчивым разговорам о женщинах и мальчиках и
принялись облизываться, высовывая языки.
- Господи, Господи, - шептал Сын Марин. - Куда Ты вверг меня? Что
это за двор?! С какими людьми вынужден пребывать я, дожидаясь своей очереди!
Ведь это и есть величайший позор, - Господи, дай мне силу вынести его!
Пришедшие на поклонение проголодались, один из них крикнул старухе, та
вошла во двор и разделила на четверых хлеб, крабов и котлеты, принесла
большой глиняный кувшин пальмового вина. Купцы уселись, скрестив ноги,
вокруг еды и шумно заработали челюстями. Один из них пришел в настроение,
швырнул в дверцу панцирем краба и крикнул:
- Поторапливайся, старче! Кончай побыстрее!
Все разразились хохотом.
- Господи, Господи, - снова прошептал Сын Марии.
- Дай мне силу не уйти отсюда, прежде чем наступит мой черед!
Старик с надушенной бородой повернулся к нему и участливо спросил:
- Эй, парень, ты еще не проголодался? Не хочешь ли промочить горло?
Подсаживайся к нам, перекуси! Подкрепись!
- Подкрепись, бедняга, - сказал со смехом и верзила в зеленом
тюрбане, - А то как наступит твой черед и ты войдешь туда, как бы нам,
мужчинам, не пришлось тогда стыдиться за тебя!
Но Сын Марии только густо покраснел, опустил голову и молчал.
- И этот тоже видит сны, - сказал старик, вытряхивая из бороды крошки
и остатки крабов. - Клянусь святым Вельзевулом, вот увидите: сейчас и этот
встанет и уйдет!
Сын Марии вздрогнул и огляделся вокруг. А может быть, действительно
прав был молодой индиец и все это - двор, гранатовое дерево, жаровня,
куропатка, люди - все это только сон? Может быть, он все еще спит под
кедром?
Он оглянулся, словно ища помощи, и увидел, что у входа, возле мужского
кипариса, неподвижно стоит облаченная в полный стальной доспех его