"Н.Казандзакис. Последнее искушение Христа " - читать интересную книгу автора

чуть дальше
- зелено-голубая, а еще дальше - молочно-белая. Одни рыбачьи лодки
стояли с развешенными для просушки промокшими от дождя парусами, а другие
уже подняли их и отправились на ловлю. Бело-розовые морские птицы блаженно
покачивались на дрожащей воде, черные бакланы стояли на скалах, пристально
вглядываясь круглыми глазами в озеро в ожидании не выпрыгнет ли из
вспенившихся вод какая-нибудь забывшаяся от радости рыбка.
Неподалеку от берега просыпался промокший насквозь Капернаум,
встряхивались со сна петухи, ревели ослы, нежно мычали телята, и среди всех
этих разобщенных голосов размеренные людские разговоры придавали воздуху
мягкость и уверенность.
В тихой заводи десяток рыбаков, грубые ноги которых глубоко ушли в
прибрежную гальку, медленно, со знанием дела тащили мережу, затянув
протяжную песню. Над ними стоял хозяин - болтливый и лукавый почтенный
Зеведей. Он делал вид, будто любит и жалеет всех этих трудяг, как детей
родных, а на самом деле не позволял им даже дух перевести. Они работали за
поденную плату, и поэтому старый скряга не позволял им разогнуть спину ни на
миг.
Зазвенели колокольчики, к берегу спустилось стадо коз и овец, залаяли
собаки, кто-то свистнул, рыбаки повернулись было посмотреть, кто это, но
почтенный Зеведей тут же вскинулся.
- Это Филипп, ребята, со своими филиппятами, - раздраженно крикнул
он. - Давайте-ка за работу!
С этими словами он и сам ухватился за веревку, делая вид, что желает
подсобить.
Из села появлялись один за другим груженные сетями рыбаки, за ними шли,
неся на голове дневные припасы, женщины, загорелые юноши уже взялись за
весла и всякий раз после нескольких гребков принимались грызть взятый с
собой черствый хлеб. Филипп появился на скале и свистнул. Ему хотелось
поговорить, но почтенный Зеведей нахмурился, сложил ладони воронкой и
крикнул:
- У нас много работы, Филипп! Всего тебе хорошего! Ступай-ка лучше
своей дорогой! Сказав так, он повернулся к Филиппу спиной.
- Тут неподалеку закинул невод Иона, пусть он с ним и беседует, а нам
некогда, ребята!
Зеведей снова ухватился за узел на веревке и принялся тащить. Рыбаки
опять затянули унылую, монотонную рабочую песню, устремив все, как один,
взгляд на служившие буйками красные баклаги, которые приближались к ним.
Они уж было собрались вытащить на берег наполненное уловом брюхо
мережи, но тут по всему полю прокатился протяжный гул. Послышались
пронзительные, напоминающие причитания голоса. Почтенный Зеведей оттопырил
свое огромное, поросшее волосами ухо, прислушался. Воспользовавшись случаем,
рыбаки остановились.
- Что там за плач, ребята? Женщины причитают, - сказал Зеведей.
- Кто-то из великих помер, да продлится жизнь твоя, хозяин, - ответил
старый рыбак.
Но Зеведей уже вскарабкался на скалу и рыскал хищным взглядом по
равнине. По полю бежали мужчины и женщины. Они падали, поднимались и рыдали
при этом. В селе началась суматоха, женщины рвали на себе волосы, а за ними,
склонившись к земле, молча ступали, вытянувшись в ряд, мужчины.