"Сергей Казменко. Высшая истина" - читать интересную книгу автора

меньше всего думал о моих достоинствах тогда. Ты даже не понимал,
наверное, что именно я, а не ты, был ведущим специалистом на планете в
нашей с тобой области. Просто-напросто тебе был необходим дублер. Ведь
каждый, избранный в число Достойных, обязан иметь дублера, который заменит
его при необходимости. И ты назвал меня, уверенный, что, как всегда, я не
смогу отказать. С тобой согласились там, в высших сферах - ведь никто и
никогда всерьез не воспринимает возможность реального полета дублера к
оритам, хотя за многие годы такое и случалось. И я, конечно, не сумел
отказаться, хотя и ругал тебя в душе последними словами за те
дополнительные заботы, которые свалились на меня в период подготовки. Меня
утешала лишь перспектива расстаться с тобой, наконец, навеки, ради этой
перспективы я готов был потерпеть. И я в действительности не предполагал,
что окажусь в числе Достойных и попаду сюда. Ты наверняка не поверил бы
мне, скажи я прямо, что не желаю сюда попадать, но это было именно так. Я
считал, что подобное желание может быть лишь у двух типов людей - у
холодных себялюбцев, которым не жаль порвать все, связывающее их с другими
людьми, для достижения каких-то высших собственных целей и у тех, кто
сознательно жертвует всем дорогим в жизни во имя познания. Я не относил
себя ни к тем, ни к другим. Я не хотел быть Достойным.
Но случилось невероятное. По пути в космопорт в день вылета ты попал
в автокатастрофу, и дальше все произошло столь стремительно, что я
оказался бы не в силах что-либо изменить, даже если бы и успел
сориентироваться в ситуации. Пока тебя везли в травматологический
институт, пока делали операцию, пока боролись за твою жизнь, Служба
Обеспечения делала свое дело. За мной явились прямо в лабораторию, под
звуки сирен отвезли прямо в космопорт и всего за двадцать минут до старта
посадили на борт "Акона". Менять хоть что-то было уже поздно. Я едва успел
пройти на свое место и пристегнуться, как того требовала инструкция, и в
этой суете и спешке у меня не осталось ни одной свободной минуты для того,
чтобы разобраться в происходящем. А потом думать и сожалеть было уже
поздно.
И все же, даже если бы я как и остальные пассажиры "Акона" считал
полет к оритам высшим из благ, которых может удостоиться человек, я и
тогда не чувствовал бы себя счастливым. Единственное, что утешало меня при
мысли о покинутых на Глейе близких, которых мне не суждено было увидеть,
была мысль о положенном по закону обеспечении, которое они будут теперь
получать. Вы - ты и тебе подобные - хорошо позаботились о своих благах,
Рангул. Пенсия близким Достойных, покинувших Глейю на "Аконе", намного
превышает те деньги, которые я мог бы заработать честным и упорным трудом.
Но разве способна пенсия заменить близкого человека, который жил рядом - и
вот все равно что умер? Даже если знать, что человек этот жив, что летит
он к таинственной и недоступной пока для простых смертных Ори, где, быть
может, сумеет приобщиться к Высшим Истинам великих оритов и стать одним из
них - даже если и знать все это, потеря любой связи с Достойным для
близких равносильна его гибели.
Хотя тебя, Рангул, эти мысли наверняка мало заботили.
Вскоре я убедился, что они мало заботили и тех, кто летел вместе со
мной на "Аконе". Здесь действительно собралось избранное общество. На
Глейе я и думать не мог попасть в их число. Да и тут, несмотря на наш
равный теперь с ними социальный статус, я продолжал ощущать себя