"Сергей Казменко. Гибель "Хроноса" (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

них вскрывали, и документы начинали говорить после пятидесяти лет молчания.
Каждый год в другой сейф закладывались новые документы, никем не
прочитанные, никем не отредактированные, опечатанные в присутствии юриста
рукописи, собранные сотрудниками отдела информации. Авторами их были самые
влиятельные люди в стране, крупные ученые и деятели культуры, все те, кто
оказывал влияние на ход истории. "В этих сейфах хранится совесть нации" -
неоднократно вспоминал Бьер слова из последней речи редактора Канденега.
Бьер открыл дверь и по узкой винтовой лестнице спустился на три этажа
вниз. Оконо и его люди шли следом.
- Вот он, храм истории, - высокопарно, но с какой-то затаенной иронией
сказал Оконо, когда они спустились в подвал. Круглое помещение с колонной
посредине, вокруг которой вилась лестница, было заполнено сумрачным светом.
Яркий свет зажигали здесь только дважды в году - во время закладки
материалов в очередной сейф, что было в сто сорок третий раз проделано
вчера. И во время вскрытия очередного сейфа, которое должно было произойти
послезавтра. Сейфы стояли по кругу вдоль стен подвала. Они были закреплены
на основаниях из сварного железного угольника так, чтобы от пола и от стен
их отделяло пустое пространство шириной около полуметра. Пятьдесят один
сейф. Блестели пять десятков одинаковых хромированных рукояток, светилось
пять десятков окошек с циферблатами электрических часов. Помещение было
заполнено ровным, чуть слышным гулом трансформаторов - этажом выше
находилась подстанция и аккумуляторная, призванные питать часовые механизмы
даже в случае длительного отключения электроэнергии.
- Итак, который же из них? - спросил Оконо.
- Вон тот, - Бьер кивнул в сторону сейфа, который должны были вскрыть в
этом году, и отошел в сторону.
- Каждый раз путаюсь, - Оконо повернулся к своим сотрудникам и
сказал, - начинайте, ребята.
Те поставили свои чемоданы под лестницей и приступили к делу. Бьер даже
не пытался понять, как они работали, ему было противно то, что здесь
происходило. Вдруг он ужаснулся. Что, если эти люди - никакие не сотрудники
Комитета Охраны Отечества? Ведь он даже не видел их документов. Но нет,
секретарша должна была видеть, она никогда не впустила бы их к нему без
достаточных на то оснований. Главный редактор "Хроноса" не может принимать
кого попало. Он ещё находился в сомнении, когда услышал звонок.
- Идите сюда, господин Акардо, - услышал он голос Оконо, - сейф открыт.
Люди Оконо отошли в сторону, и Бьер оказался один перед дверью.
- Смелее, открывайте.
Бьер повернул хромированную рукоятку против часовой стрелки, надавил на
неё и повернул обратно. Так, как он должен будет сделать послезавтра, при
торжественном вскрытии сейфа, под звуки аплодисментов и вспышки блицев.
Затем он потянул дверь на себя. Тяжелая стальная плита медленно повернулась
на петлях, открывая темное чрево сейфа. Бьер заглянул внутрь и зашатался -
сейф был пуст.
- Ничего страшного, господин Акардо, - откуда-то издалека донесся голос
Оконо, - Обычная мера предосторожности. Теперь вы понимаете, почему мы
должны были проделать эту операцию.
Бьер медленно приходил в себя. Он оглянулся. Спутники Оконо под
лестницей распаковывали свои чемоданы, вынимая из них бумаги.
- Все в порядке, - говорил между тем Оконо, - Все бумаги в полной