"Кирилл Казанцев. Последняя обойма ("Константин Шумов") " - читать интересную книгу автора

Глава 1

Макс как-то сказал мне, уже не помню по какому поводу: "У тебя не
голова, а мусорный бак. Всякую ерунду запоминаешь, а на важные вещи у тебя
постоянный склероз". Я в ответ заявил что-то типа: "А у тебя не просто
мусорный бак, а мусорный бак с дырой. Оттуда все вываливается. Бумаги уже
вторую неделю забываешь оформить..." Про какие, собственно, бумаги шла тогда
речь, уже и не вспомнить, да и не в этом дело. Короче говоря, обменялись
любезностями.
Так вот. В какой-то степени Макс был прав. Память у меня действительно
не идеальная. И чем дальше в прошлое, тем хуже.
Про такие вещи, как первый поцелуй или там выпускной вечер в школе, у
меня сохранились весьма смутные воспоминания. Невнятны и загадочны сведения
о первом знакомстве с алкогольными напитками. А ведь, если судить по книгам,
фильмам и просто разговорам, именно такие биографические вехи и врезаются в
память навечно. Что-то со мной не так. Впрочем, это мало меня волнует.
Зато всякая ерунда из прошлого... Иногда она так стремительно и
неудержимо врывается в мысли, разгоняя сегодняшние заботы, что просто
держись.
На следующее утро после того, как меня совместными усилиями Гарика и
Макса выпустили из холодных помещений Управления внутренних дел, я вышел из
подъезда, неприязненно взглянул на серое осеннее небо, а потом неожиданно
вспомнил о коробках с кубинскими сигарами.
Красивые картонные коробки заполняли витрины универмага по соседству с
нашим домом. Еще там были башни из спичечных коробков, жутковатого вида
глыбы хозяйственного мыла, трехлитровые банки с консервированными кабачками
и огромных размеров кубы белого жира, на которых заботливой рукой кого-то из
продавщиц были вырезаны геометрические узоры. Видимо, для придания товарного
вида.
Если в продаже появлялось что-то, кроме вышеперечисленного набора
товаров, тут же выстраивалась очередь. Если за ливерной колбасой - то
умеренной длины, всего лишь до дверей универмага. Если вдруг завозили что-то
стоящее - типа сосисок или сыра - то очередь выплескивалась из дверей и
огибала магазин раза два. "Как в мавзолей", - говорили стоящие в очереди
люди, и на лицах читалось странное удовлетворение, словно они гордились
своим участием в столь солидном мероприятии.
В обычное же время делать в универмаге было нечего. Разве что
рассматривать картинки на сигарных коробках. Там были парусные корабли, там
были тропические острова. Короче говоря, там было на что посмотреть. Можно
было также посмотреть на цену и уважительно покачать головой. Коробка сигар
стоила десять рублей. Желающих побаловаться гаванским табаком было немного,
и сигары продавались также поштучно. Рубль за штуку. Но и это не создавало
ажиотажа. За рубль можно было купить две-три пачки болгарских сигарет.
Курящие мужчины шли в табачный отдел за болгарскими сигаретами, но,
проходя мимо витрины с сигарными коробками, невольно замедляли шаг. В их
взгляде читалась зависть: "Кто-то ведь курит это!" А также непонимание:
"Платить такие деньжищи, когда можно взять "Космос" или "Ту"!" И сигарные
коробки оставались безнадежно лежать в витрине.
Какое-то количество лет спустя я смотрел видеофильм о нелегкой жизни