"Дэй Кин. Каждый может умереть " - читать интересную книгу автора

Звонок от лейтенанта Траверса, переадресованный из его кабинета,
застал Джека Гэма в психиатрическом отделении "Ливанских кедров", где он
заканчивал свой утренний обход. Глория Амес была его пациенткой, так что
Гэм, хоть и нехотя, согласился немедленно выехать на ее ранчо в долине. Он
задержался лишь для того, чтобы по телефону сообщить отделу связей с
общественностью, что с актрисой, связанной в настоящее время контрактом с
их студией, их секс-символом, снова случилась беда.
Движение на автостраде было обычным. С того момента, когда он въехал
по пандусу с проспекта Сансет на ведущие от города полосы, его машина
влилась в стремительный металлический поток. На самой крайней полосе
наполняли небо черными завитками маслянистого дыма огромные дизельные
тракторы, таща за собой пустые трейлеры, до этого перевозившие
консервированное детское питание, апельсины и сено, пиво, виноград и
салат-латук, бензин, хлопок, лимоны и бобы, сахарную свеклу, картофель и
чернослив, спаржу, грецкие орехи и пшеницу, нейлон и искусственный шелк,
цемент и необработанную древесину, фанеру и стальные балки. На ведущих к
городу полосах еще больше грузовиков, тяжело груженных, спешило, чтобы
заполнить кажущуюся бездонной прорву, изрыгая еще больше черного дыма и
двуокиси углерода.
Гэм, по возможности, избегал заезжать в долину. Он предпочитал помнить
ее такой, какой она была во времена его детства.
Пока он мчался мимо семи голливудских холмов, проезжал через ущелье
Кахуэнга, он попытался мысленно представить себе долину такой, какой она
была в дни отца Хуниперо Серра <Хуниперо Серра, Блаженный - испанский
миссионер (17131784).>.
Наверняка это был рай. Птицы распевали в ветвях вирджинского дуба и
остролиста. Рыба плавала в кристально чистой реке.
Олень пасся в зеленых оазисах. Небо было таким же синим, как синева
одежд девы Марии. Дальние горы отбрасывали тень на полузасушливый пустынный
воздух, сладкий во рту и приятный для легких. Возможно, что в течение
долгого дневного пути добродетельный отец повстречал лишь с полдюжины
попутчиков, к которым он мог взывать: "Vaya con Dios" <Ну и ну. Боже ты
мой! (исп.)>.
Водитель грузового автофургона вильнул с его полосы и вклинился между
машинами впереди Гэма, заставив его ударить по тормозам. Психиатр высунул
голову из открытого окна и без особого энтузиазма обругал водителя:
- Сукин ты сын! Где тебя учили водить?
Гэм выправил автомобиль и продолжил ход своих мыслей.
Даже тридцать лет назад, когда он был мальчишкой, долина представляла
приятное место для жизни.
Апельсиновые, оливковые, ореховые рощи, виноградники.
А также овощеводческие хозяйства и маленькие ранчо. И залитые солнцем
сонные деревеньки. Он знал все это. Он вырос в одной из них.
Гэм просигналил, что переезжает на другую полосу, и неторопливо
объехал осторожного туриста, который рисковал жизнями, своей и других
водителей, двигаясь со скоростью пятьдесят миль в час в транспортном потоке
со скоростью шестьдесят пять миль в час.
Теперь, за исключением отдельных оазисов в предгорьях, любое сходство
со старыми временами исчезло навсегда. Из-за климата и промышленности,