"Джоанна Кингсли. Любовные прикосновения" - читать интересную книгу автора

скорость и понесся через залив. На мгновение Лари почувствовала острое
желание оказаться рядом с ним, но потом напомнила себе о высокомерии Чезза.
И все же... думая о мужчине, которого когда-нибудь полюбит, она всегда
представляла человека с гипнотическим очарованием Чезза Даниели... но без
его недостатков. Человека, который сможет пробудить в ней тот же самый
физический трепет, когда она будет смотреть на него.
Ник был совсем не таким. Он был порядочным, чувствительным парнем и
вызывал у нее глубокое сочувствие, потому что его жизнь подвергалась риску.
Однако после многих месяцев переписки Лари горела желанием повидаться с
Ником и была ужасно разочарована, когда по возвращении из Праги узнала, что
его первый отпуск в точности совпал со временем ее отсутствия.
Они по-прежнему обменивались письмами, и Ник все чаще изливал свой гнев
против смерти и разрушений, которые видел вокруг. Он также вкладывал в
конверты душераздирающие фотографии, которые продолжал снимать при каждой
возможности. Несколько из них были напечатаны в американской прессе, и Ник,
гордясь этим, позаботился о том, чтобы экземпляры этих изданий были посланы
по ее адресу. Один снимок изображал хорошенькую вьетнамскую девочку, с
обугленной куклой на руках, съежившуюся от страха под направленным на нее
острием штыка американского солдата. Он был напечатан в дюжине газет, и за
него ухватились активисты антивоенного движения. Они увеличили его и носили
на плакатах во время маршей мира. Ник написал, что после этого ему был
объявлен выговор. Командование не желало, чтобы соотечественники знали
правду о войне. В последнем письме, которое получила Лари, Ник сообщал, что,
проснувшись однажды утром в своей палатке, он обнаружил оба свои
фотоаппарата "Никон" разбитыми вдребезги.
"Тут есть парни, которые не понимают, что я пытаюсь спасти их жизни,
показывая то плохое, что продолжает твориться во Вьетнаме, - объяснял он. -
Они думают, что я поддался влиянию врага. Но то, что я делаю, важно, поэтому
я просто куплю новый фотоаппарат в следующий раз, когда буду в Сайгоне".
Первые два месяца после того, как его письма перестали приходить, Лари
не приходило в голову, что с ним случилась беда. Ведь были и другие долгие
перерывы. Но когда одно из ее писем вернулось обратно со штампом "невозможно
передать по назначению", Лари встревожилась. Она попыталась связаться с
отцом Ника, но Орна-старшего было трудно поймать, так как он постоянно
курсировал между Нью-Йорком и Лос-Анджелесом. На записки, которые она
оставляла для Берни в его фирме, ответа также не последовало. У нее
появились опасения, а потом и уверенность в том, что Ник убит, а его
родители предпочли избежать дополнительных страданий, которые принесли бы им
ее соболезнования. Хотя Лари и ощущала эту потерю, она никогда не оплакивала
Ника. Она была готова к этому с того самого вечера, когда познакомилась с
ним.
И вот теперь он сидел здесь, потягивая пиво, снова скрыв глаза за
темными очками, больше похожий на какого-нибудь таинственного солдата удачи,
чем на того молодого человека, с которым у нее состоялась короткая встреча
несколько лет назад в Ньюпорте.
По будним дням "Трамвай" работал до полночи, однако начался сильный
снегопад, и количество посетителей сократилось. Поэтому управляющий объявил,
что они закроются рано. Когда Лари отправилась за своим пальто, ее охватило
чувство неловкости: она не знала, что ей делать с Ником. Чего он ожидал от
нее после долгого отсутствия?