"Лаура Кинсейл. Летняя луна " - читать интересную книгу автора

сосредоточившись на новом подозрении относительно Рансома. Она начала
предполагать, что чувства, которые он проявлял внешне, совсем не обязательно
были теми, что он ощущал на самом деле. Выходя за дверь, она обернулась. Он
улыбался спокойной, обнадеживающей улыбкой. И впервые в жизни Мерлин не
поверила тому, что видела собственными глазами. Эта улыбка была ложью.
Неправдой. Мерлин прикусила губу. Она не стала улыбаться в ответ, и Блайз
увела ее.

Рансом закрыл за ними дверь и отошел к высокому окну. Он вытянул вперед
руки и стал их рассматривать. Несмотря на нервозность, пронизывавшую его
изнутри, руки почти не дрожали.
Мысленным взором он то и дело возвращался к увиденному - силуэт Мерлин
на фоне неба, высоко на крыше. И каждый раз, когда он представлял это, мысли
путались и становилось трудно дышать. Казалось, рассудок его помутился - он
даже не мог четко вспомнить, как она спускалась вниз и как они потом
очутились в спальне. Гораздо приятнее было вспоминать, как она оказалась в
его объятиях. Он благодарил Бога за то, что Блайз помешала им в тот момент,
иначе он снова оказался бы в постели с Мерлин - сейчас, когда в доме
семнадцать гостей и еще ожидается приезд мистера Питта.
Он вздрогнул. Воспоминания выводили его из себя, кровь в его жилах то
застывала, то начинала закипать. Вот нежная Мерлин в его объятиях, а вот она
где-то там, на чудовищной высоте. Хорошо, что после всего случившегося хоть
как-то удалось обернуть ситуацию в свою пользу. Он сделал еще один шаг по
пути к тому, на что твердо решился - сохранить честное имя Мерлин. И она это
поняла. Но с каким выражением она на него смотрела! Прекрасные серые глаза
глядели на него с печальным укором. Как будто бы то, что он затеял, -
преступление, а не долг чести и не прекрасная перспектива, перед которой не
устояла бы ни одна другая женщина в королевстве.
О Господи, он был готов броситься на колени и просить у нее прощения -
за то, что он строил планы, просчитывал комбинации, хотя для него это было
так же естественно, как дышать. Ведь именно этому он учился всю жизнь.
Но ни разу до сегодняшнего дня не встречал он человека, который видел
бы его насквозь. А Мерлин только взглянула на него дымчато-серыми глазами,
как юная лань на волка, сделавшего ее сиротой.
- Вот проклятие, - пробормотал Рансом, широким шагом направляясь к
двери. - Можно подумать, я предложил ей что-то недостойное.

- Ваша светлость, - вкрадчиво произнес голос в кабинете Рансома на
следующий день. - Простите меня, ваша светлость.
Рансом глубоко вздохнул. Задумавшись, он лишь после пять раз
произнесенного "ваша светлость" осознал, что к нему обращаются. Он оторвался
от документа, который держал в руках:
- Да, Коллетт?
Секретарь положил на кожаную поверхность стола какой-то конверт:
- Для немедленного ознакомления, ваша светлость.
Рансом поморщился, выпрямил спину и потянулся к конверту, узнав печать
отправившей его конторы.
- Да, конечно. Вы правильно сделали, что принесли его, Коллетт.
Кивком Рансом позволил ему удалиться, и Коллетт вздохнул с облегчением,
потому что допущенное им нарушение правил встретило одобрение.