"Лаура Кинсейл. Летняя луна " - читать интересную книгу автора

- Истинную страсть контролировать невозможно. - Она дерзко вздернула
подбородок. - Истинная страсть пылает здесь, - она положила руку на
сердце, - а у тебя там пусто.
- Браво. Можно теперь опустить занавес, с твоего позволения? У меня
сегодня еще много работы.
- Итак, ты отказываешь матери в праве на собственных детей?
Рансом сел и взял в руки перо.
- Жаклин, ты можешь видеться со всеми детьми в этом доме. Но только не
уводя их с территории поместья. - Она все еще нависала над ним, как туча, и
звук ее глубокого, обиженного дыхания смешивался со скрипом его пера. Через
минуту, не прерывая письма, он добавил: - И ты, разумеется, помнишь о том,
что кругом полно охраны и у тебя нет возможности их похитить. К тому же это
было бы чревато с точки зрения закона.
Повисла мертвая тишина. Рансом дописывал до конца страницу - писал
какую-то чушь, ерунду, что угодно, лишь бы показать, что ни капельки не
боится ее попытки сделать то, от чего он только что предостерег. Жаклин,
несомненно, была во власти эмоций - вопрос только в том, какая именно
руководила ею в данный момент.
Он не спеша присыпал песком бумагу, затем смахнул его, как если бы там
было действительно написано что-то важное. Когда он наконец поднял голову,
то сразу же понял, куда дует ветер. Жаклин не плакала. Крокодиловы слезы,
которыми она так мастерски управляла, никогда не проливались, если дело было
серьезным. Рансом ни разу не видел, чтобы это прекрасное лицо банально
искажалось плачем, когда ей было по-настоящему больно. Напротив, ее губы
смягчались, глаза темнели, и в них угадывалось глубоко скрытое горе.
- Я бы и не стала, - прошептала она. - Ты же знаешь, что я не стану так
делать. Им будет больно, если я увезу их без твоего согласия. Им и так уже
досталось. Я только мечтаю... - Голос ее дрогнул, удивительно красивый даже
в момент запинки. - Я ведь иногда так одинока, Рансом... Я всегда стою в
гуще толпы, и все-таки сплю я одна, гуляю одна, и думаю... - она
остановилась в нерешительности, - я думаю...
Так и не закончив фразу, она тихо простонала от боли и повернулась к
выходу. Рансом потер лоб:
- Жаклин, чем я могу помочь?
Она обернулась через плечо:
- Помочь?.. Настоящий герцог Деймерелл, как все в вашем роду. Всегда
хотите что-то сделать, во что-то вмешаться... Ведь именно ваше вмешательство
разрушило наш брак.
- Это сделал не я.
- Ты или твой дед, какая разница? Все вы одинаковы, герцоги. - Она
вложила в последнее слово особый смысл. - Каковы мои шансы в противостоянии
людям, которым стоит щелкнуть пальцами - и им подчинится даже парламент?
- Если бы все было так просто, - ответил Рансом с мрачной
полуулыбкой. - И к тому же, если мне не изменяет память, ты сама возбудила
дело о разводе и выдвинула обвинение... - Он запнулся, а потом без обиняков
произнес формулировку, с которой его брат был заклеймен в измене: -
Обвинение в недопустимом общении.
Она заволновалась, и лучики света блеснули на камне в ее волосах.
- Это твой дед меня вынудил! Он сказал, что это заставит Шелби
вернуться. Заставит его вспомнить свой долг. Это не должно было так далеко