"Лаура Кинсейл. Летняя луна " - читать интересную книгу автора

круг общения, если вам нужно двенадцать дюжин.
- Да, широкий. А еще я отдам по экземпляру в каждую библиотеку и в
университеты.
- Правда? Ну надо же! Ой, я так... Даже не знаю, что и сказать.
"Все это слишком просто", - подумал Рансом. Ее лицо так сияло от
радости, что он чуть было не попросил еще двенадцать или тринадцать дюжин
экземпляров. Она неловко повернулась и снова опрокинула тот самый непонятный
предмет. Прихожая наполнилась лязгом и громыханием. Мерлин поспешно
нагнулась и подняла загадочную раму.
- Простите. - Она чуть-чуть покраснела и, сжимая в руках свою
хитроумную штуку, с робкой улыбкой взглянула на него из-под ресниц. - Если я
как следует разгляжу ее при нормальном освещении, то, может, и вспомню, что
это.
Глядя на это создание, его светлость герцог Деймерелл, гроза вигов и
советник принцев, посол, министр и один из сильных мира сего, вдруг
обнаружил, что улыбается в ответ.
Теодор и Таддеус всегда говорили: все проблемы Мерлин возникают из-за
того, что она слишком глубоко задумывается. Дядя Дориан, конечно же, яростно
оспаривал это. Он утверждал, что глубокая концентрация - это, напротив,
самое лучшее из всех ее качеств. Он был уверен, что девушка сумеет достичь
всего, чего захочет. Его последние слова, обращенные к ней, были: "Думай,
Мерлин, думай. Ты можешь летать. Решение в том, что..."
Решение - в чем?
Как это похоже на дядю Дориана - прервать свою мысль на середине и тут
же забыть, что он собирался сказать.
Вот уже пять лет ее преследовала эта незаконченная фраза. Похоже, что
никакого решения она так и не нашла, но все продолжала строить машину,
которая могла бы летать. Иногда казалось, что до воплощения мечты дяди
Дориана остался всего один маленький шаг, но при испытаниях снова
разваливалось крыло или с громким хлопком взрывалось топливо - и в очередной
раз обломки модели усеивали землю. Отдельные фрагменты этих неудачных
конструкций стояли теперь вдоль стен коридора.
В задумчивости Мерлин привела в движение находившуюся там же старую
модель Солнечной системы. Колесики проснулись, закружились миниатюрные
кольца планет, и что-то белое быстро пронеслось у самого ее уха. Обтянутая
перчаткой рука герцога успела поймать отвалившуюся ось до того, как та упала
на голову Мерлин.
- Осторожно, - предупредил он.
Мерлин втянула голову в плечи и извинилась.
"Герцог Деймерелл, - повторила она про себя. - Или все-таки герцог
Фолконер? Похоже, для него это очень важно". Мерлин же, глядя на герцога,
воспринимала только его лицо и высокий рост, и ни на чем другом уже не могла
сосредоточиться. Опять эта ее проклятая сконцентрированность, когда мысли
занимает какой-то один образ и от него уже невозможно избавиться. Вот и
сейчас Мерлин могла бы в мельчайших деталях мысленно нарисовать его лицо.
Она запомнила его таким, каким впервые увидела, открыв дверь. Она
представила себе его шляпу, под ней густые каштановые волосы, уложенные с
тщательной аккуратностью, и темные брови. Глаза его в тенистом освещении
сада казались желтовато-зелеными, а тонкие контуры носа и губ выражали
непокорность, напоминая нечто ястребиное. Может быть, именно из-за этого