"Бернгард Келлерман. Братья Шелленберг" - читать интересную книгу автора

удивительно защищенную от ветра. Там он сидел на скамье, съежившись, кутаясь
в пальто. А на других скамьях сидели, ежась, другие тени.
Автомобили трубили. Смех, крик, перебранка. Пары влюбленных мелькают во
мгле. У фонарей стоят проститутки с сумочками в руках. Пьяные проходят и
громко разговаривают сами с собою. Ни на миг не успокаивался город за всю
долгую ночь. И вот уж опять доносилась та медленная скрипучая поступь,
которую можно было узнать издалека. Тогда надо было вставать, шагать, чтобы
вернуться на прежнее место, едва лишь медленная поступь замрет вдали.
Заревом пылало небо над черным городом. Где-то вдали шумели поезда, то
стуча, то гудя, а то лишь тихо звеня в безмолвии ночи.
В одном из таких поездов прибыл Георг в Берлин два года назад из
провинциального городка, из Тюрингии, с мечтательно горевшими глазами, с
одурманенным надеждою сердцем. Берлин! Город отваги и цепкой воли, место его
будущего возвышения. Здесь он проложит себе путь, он чувствовал это, когда
на вокзале выбрался из переполненного купе. Эта уверенность струилась из
дуговых ламп, горевших так ярко и мощно, звучала в шумах города, гремящих и
могучих. Всю первую ночь бродил он по городу, отдаваясь этим грезам. В шагах
его раздавалось как бы торжество предвкушения - он завоюет этот город.
Тяжелое было у него детство. Мать - вдова, маленькая усердная женщина,
встававшая вместе с курами и суетившаяся при свете коптящей лампочки до
поздней ночи. Она ходила по домам стирать, гладить, убирать и воспитала сына
на гроши, ценой недоедания.
Семи лет Георг разносил утренние хлебцы, восьми - расставлял по вечерам
кегли в "Золотом Ангеле", пока не падал с ног от усталости. Тут он работал
вместе с Штобвассером, который, помимо того, был певчим. А с четырнадцати
лет он уже был всецело предоставлен самому себе. Занимался перепиской,
черчением для столяров-мебельщиков, написал вывеску для лавки, давал уроки.
В шесть утра приходил уже первый его ученик, механик, собиравшийся поступить
в строительное училище и учившийся у него элементарной математике. Днем и
вечером он давал уроки отстававшим товарищам. Вечерами и ночами учился сам.
Его мечтою было строить: строить музеи с невиданными залами и куполами,
огромные ратуши, театры, заводы и промышленные заведения... А для своей
матери он построил в мечтах простой, красивый дом в саду. Это был его
прекраснейший сон. Бедная мать! Какие лишения! В то время как товарищи
гуляли по улицам, веселились с девушками, совершали экскурсии, занимались
спортом, распевали в пивных, он сидел дома за работой. Между тем как они
жили легкомысленно, беззаботно, он уже начинал, едва научившись смеху,
отвыкать от него.
Училище выдавало отличившимся ученикам небольшие субсидии, стипендии
или бесплатные обеды. Георгу всегда удавалось добиться их. Но стипендии
обязывали его к особому прилежанию, к примерному поведению, к низким
поклонам и фразам благодарности. Какие унижения! Георг терпел их молча, без
возмущения, только с глухою скорбью в душе. Еще несколько лет, - и город
узнает, кто такой Георг Вейденбах! Какие пылкие грезы в мозгу молодого
человека, какой разгул воображения!
А теперь он сидел на скамье, одинокий в большом городе. Он представлял
себе, как возится и стирает его мать в кухне с неоштукатуренными кирпичными
стенами, при свете лампочки, как она по временам отхлебывает жидкого кофе из
синей чашки, складывая при этом в трубочку морщинистые губы и щуря глаза. Он
ничего не написал ей о своем пребывании в больнице. Незачем было ей знать,