"Бернгард Келлерман. Братья Шелленберг" - читать интересную книгу автора

предложениями. Впоследствии мы ведь все равно будем делать, что захотим. А
что до платежей, то предложите срок от трех до шести месяцев.
- Отлично, - ответил Макентин.
- А вы, господин фон Штольпе, - обратился Венцель к молодому человеку с
румяными щечками и посмотрел ему в глаза ясным, твердым взглядом; его лицо в
этот миг казалось почти жестоким, - сколько вы требуете комиссии в случае,
если дело состоится?
Молодой человек покраснел до ушей. Венцель громко рассмеялся.
- Сразу видно, что вы провинциал. Это чисто деловой вопрос.
Тут вмешался Макентин.
- Мой двоюродный брат, разумеется, не требует никаких комиссионных,
милый Шелленберг, - сказал он. - Зато он был бы счастлив, если бы мог
получить место здесь, в Берлине.
- Ладно. Напишите договор, Макентин. Нет, нет, господин Штольпе, устные
обещания можно забыть. Мир шатается в наше время.
Оба господина поднялись. - Я с вами сегодня еще поговорю, Макентин.
Может быть, и ночью. И еще одно... на минутку... еще одна мысль была у
меня... еще одна, - рассеянно повторял Венцель, блуждая взглядом по зале
кафе. Его последние слова прозвучали совсем неуверенно, словно он вдруг
лишился памяти. Что-то смутило его, хотя он и не мог бы сказать, что именно.
Эти лица склонившиеся над столами, были ему знакомы почти все. Уже два года
мелькали перед ним эти лица. Люди эти сидели в правлениях концернов, банков,
кинематографических предприятий, вскакивали со своими портфелями в
автомобили, вечно носились с одного заседания на другое, никогда не имели
времени, работали до ночи, а потом разряжали свою нервную энергию в
каком-нибудь игорном клубе. На лице у многих ясно читалось, что пяти, шести
часов сна им уже было мало. Сухой воздух парового отопления и сигарный дым в
залах заседаний губили их.
Да, все эти лица и фигуры были знакомы ему, каждое их движение,
походка. И вдруг среди них выплыла фигура совсем иного склада,
уравновешенного, спокойного склада, и фигура эта, неясно проступавшая между
беспокойными лицами и суетившимися кельнерами, совершенно загадочным образом
настолько заняла все его внимание, что у него стал заплетаться язык. Над
этими нервными физиономиями, которые он два года видел вокруг себя, внезапно
возник совсем другой образ: образ спокойствия и сдержанности, лицо с
необыкновенной странной и тонкой усмешкой. В самом деле, это был его брат.
- Мой брат! - тихо воскликнул Венцель и встал в радостном испуге.
Михаэль в это мгновение заметил его и с веселой улыбкой направился к
нему.
- Вот ты, наконец! - обрадованно крикнул он и пожал Венцелю руку.
- Мой брат Михаэль, господа, - представил его собеседникам Венцель, и
его темное лицо от волнения еще больше потемнело. - Я вам рассказывал про
него, Макентин. В свое время он взлетел на воздух вместе с Логанским азотным
заводом, но так как он - Шелленберг, то особого урона при этом не понес.
Он - один из первых светочей науки в нашей стране.
- Как же, знаю, знаю, - проскрипел Макентин, кланяясь с некоторой
угловатостью. - Я много слыхал о вас от вашего брата.
- Вот видишь! - рассмеялся Венцель.
- И говорил он о вас с таким увлечением, какое редко наблюдаешь у
братьев. Очень рад познакомиться с вами, доктор Шелленберг.