"Бернгард Келлерман. Братья Шелленберг" - читать интересную книгу автора

форели, ручьевые форели, как ты к ним относишься?
- Много ли ты еще собираешься заказывать? - спросил Михаэль.
- Еще? - Венцель рассмеялся. - Да ведь это только начало. Теперь пойдут
тяжелые калибры. Все предыдущее было только беглым ружейным огнем, чтобы
раздразнить неприятеля. Запишите, кельнер! Пулярка с разными салатами,
телячье квисо с шампиньонами. Михаэль, не возражать! Затем персики Мельба и
потом сыр. Далее пустите вскачь эскадрон ликеров. В заключение - кофе. Но вы
ведь знаете мой вкус: такое крепкое, чтобы мертвого поднять на ноги!
Шампанское поставили на лед? Ну, вот и ладно.
Венцель непринужденно откинулся на спинку кресла.
- Ты, вероятно, ведешь очень простой образ жизни в Шперлингсгофе,
Михаэль?
- Я живу, как крестьянин.
- Превосходный у тебя вид! Загорел ты, как хлеб, только что вынутый из
печи! Прекрасная это вещь - жить по-крестьянски, - продолжал Венцель с
легким вздохом. - Впрочем, неподолгу. Иначе это становится скучно, ах, как
скучно! Для меня, во всяком случае, это уже не жизнь - по крайней мере в
настоящее время. Мне нужны суета, шум, разнообразие... А вот и раки! И
xepec! Полюбуйся-ка: реликвия, а не вино! А теперь, Михаэль, давай-ка
примемся безмятежно ублажать утробу. Расскажи, как тебе живется. Расскажи
мне о Шперлингсгофе и своих планах! Ты, наверное, все еще носишься с своими
старыми идеями, я ведь знаю тебя.
Венцель улыбнулся своею прежней, добродушно-иронической улыбкой и
прищурил один глаз.
- Разумеется! Разрешение проблемы вырисовывается теперь предо мною с
полной ясностью! - с увлечением ответил Михаэль. - В эти дни как раз я занят
созданием исполнительного комитета. Много разочарований, но и много
восторженных сторонников...
Венцель покачал головою.
- Ты неисправим! - сказал он и с треском надломил рака.
- Неисправим? Что ты хочешь сказать?
- Ну, ну, не сердись, Михаэль. У тебя - свои взгляды, у меня - свои. Я
теперь смотрю несколько скептически на все такие вещи. Я на людей смотрю
другими глазами... Но довольно об этом! Потом мы обо всем поговорим.
Слышишь - обо всем! Рассказывай, говори. Я сегодня десять часов говорил и
немного устал. Рассказывай покамест только о себе. Я слушаю.
Михаэль принялся рассказывать за едой о своей работе, об опытах, о
"большом плане". Глаза у него сияли, и краска заливала щеки. Он не мог
говорить о своей работе и о своем "большом плане", сразу же не приходя в
возбуждение.
Вдруг Венцель перебил его - рассказ он слушал, казалось, рассеянно.
- А кстати, как ты меня, в сущности, разыскал?
- Случайно! Мне сказали, что ты бываешь в кафе, в окрестностях
Жандармского рынка.
- Сказали? - Венцель наморщил лоб и усердно высасывал клешню рака.
Некоторое время он молчал. - И с такими данными ты отправился меня искать? -
насмешливо спросил он потом.
- Как это ни странно, найти тебя было совсем нe трудно.
Венцель покачал головой.
- Только ты можешь справиться с такой задачей. Но рассказывай дальше.