"Джозеф Кемпбелл. Мифы, в которых нам жить " - читать интересную книгу автора

система взглядов, необходимая для выживания человека как частички общества.
Однако когда я следил за похоронными обрядами, в голове у меня
теснились мысли и более общего характера. Они касались, в частности
символизма пушечного лафета, на котором покоился прикрытый флагами гроб.
Катафалк тянули семь серых жеребцов, чьи звонко цокающие по мостовой копыта
были окрашены черным. Рядом медленно вышагивал еще один конь с пустым седлом
и развернутыми назад стременами; копыта коня тоже были затемнены, а вел его
конюх в мундире. Казалось, я вижу перед собой семь призрачных скакунов
серого Владыки Смерти, который явился проводить павшего героя в последний
путь, уводящий в высь, через семь небесных сфер, к обители вечности, откуда
этот юноша некогда явился. Мифология нисхождения души с небесной родины к
земной жизни сквозь семь сфер, а затем, когда приходит срок, возвращения
через те же сферы, стара, как сама наша цивилизация. Оседланного коня с
развернутыми стременами и без всадника, гарцующего рядом с погибшим воином,
в древности непременно принесли бы в жертву и сожгли вместе с телом хозяина
на огромном погребальном костре, символизирующем ослепительные врата
золотого Солнца, через которые душа героя должна уйти к своему трону в
предвечном чертоге погибших воителей. Ибо с той же символической точки
зрения конь олицетворяет живое тело, а всадник - руководящее плотью
сознание, но они едины! Наблюдая за кортежем и этим прекрасным скакуном без
седока, я вспоминал легенду о благородном коне по имени Кантака,
принадлежавшем молодому арийскому царевичу Гаутаме Шакьямуни. Когда его
хозяин отрекся от мира, ушел от людей в леса и стал Буддой, оседланный конь
вернулся во дворец и умер от тоски.
Несомненно, эти древние сюжеты и предания не были известны многим
миллионам наших современников, которые следили за похоронами своего
погибшего юного героя, вслушивались в стук копыт семи серых жеребцов о
мостовые притихшего города и глядели на благородного скакуна с развернутыми
назад стременами. Тем не менее давние легенды были не просто подоплекой
происходящего - они напоминали о старинных военных обрядах и были всем
понятны. Именно это я хочу подчеркнуть! Кроме того, они перекликались и с
другой вехой американской истории: пушками Гражданской войны и похоронами
Линкольна, который тоже был убит и которого провожали в вечность такой же
церемонией. Мелодия современного обряда многократно усиливаясь
символическими обертонами - неслышными, быть может, обычному уху но в
глубине души их отмечал каждый - размеренным, торжественным боем военных
барабанов и стуком черных копыт коней Царя Смерти, бредущих по безмолвному
городу.
Пока я наблюдал за этим обрядом, где древние сюжеты перекликались с
современностью, мне на ум приходили и другие мысли - например об открытости
человеческого ума, отыскивающего утешительные образцы в таинственных играх,
подобных этой, что подражала уходу души с Земли и вознесению сквозь семь
небесных сфер. За много лет до того в трудах великого историка культуры Лео
Фробениуса я наткнулся на повествование и рассуждения о том, что он сам
именовал "пайдевматическими", или педагогическими, силами, посредством
которых на протяжении всей истории культура руководит и направляет
человека - несформировавшееся и неопределившееся животное, в чьей нервной
системе поведенческие механизмы не стереотипны, а открыты оттискам извне. В
древности (как и сейчас у некоторых примитивных народов) наставниками
человека были звери и травы. Позже его учителями стали семь небесных сфер.