"Роберт Кемпбелл. Алиса в Хуливуде ("Хуливуд" #2) " - читать интересную книгу автора

хитроумно прикреплены накладные груди. Эсма сидел на высоком стуле за
старомодным кассовым аппаратом, получал деньги за выпивку и еду и улыбался
каждому клиенту во весь ярко накрашенный рот, над которым темнели изрядные
усики.
На случай, если вы забудете название заведения, оно горело неоновыми
буквами над баром. Что же касается происхождения, то название было
почерпнуто из песенки времен первой мировой "Мамзель из Армантье, мамзель в
дезабилье".
Небольшая группа романтиков воображала себя представителями другой
эпохи, каждый из посетителей причислял себя к патриотам и защитникам той или
иной страны, некогда участвовавшей в первой мировой.
За небольшие круглые столики люди рассаживались в соответствии с
формой, которую им нравилось носить. Здесь были французы, англичане,
бельгийцы и американцы. И даже один русский кавалергард, сильно смахивающий
на Дугласа Фербенкса, которому вздумалось облачиться в каракулевую бурку,
наброшенную на одно плечо.
Они сидели за столиками, сдвинув вплотную головы, с руками, запущенными
под стол, заигрывая друг с дружкой. Кое-кто подпевал пластинке - если у
очередной песни оказывались слова.
Французский офицер взасос целовался с английским морячком. Стройный
офицер ВВС, со значками эскадрильи Лафайета, покраснев, отвернулся. Провел
изящным пальцем по тоненьким, как нить, усикам, огладил голову, поправил
прядь черных, как вороново крыло, волос. Достал из нагрудного кармана
серебряный портсигар, извлек сигарету.
А французский офицер с английским морячком так и не оторвались друг от
дружки.
- Отвратительно ведут себя эти пидеры, верно? - произнес крутой за
соседним столиком. На нем была толстая кожанка. Он зажег деревянную спичку и
дал прикурить молодому летчику, который сперва вроде бы засомневался, а
затем с подчеркнутым безразличием зажег сигарету.
- Но ведь они в своем праве, - заметил он.
- А я и не спорю. Просто так, для затравки. Понял?
- Нет.
- Что нет?
- Нет, не понял.
- Да я просто хотел сказать.
- А мне неинтересно, что вы хотели сказать. Бульдожья морда крутого
исказилась в недоуменной гримасе.
- Эй, послушай, чем я тебя обидел? Только намекни.
- Намек будет таким: отвали!
У крутого шары на лоб полезли.
- Ах ты, педрила, - пробормотал он, но тут же отвернулся от летчика и
опять принялся за свое пиво. На случай, если кто-нибудь услышал его слова и
на них обиделся, он обвел все помещение яростным взглядом.
Летчик раздавил сигарету в пепельнице.
Он вспомнил о девушке, с которой познакомился пару дней назад. Звать ее
Дженни, видок довольно тертый, сама родом из Атланты. Южная магнолия, все
меж ног, должно быть, свежей листвой пропахло. Посоветовала ему посетить
местечки, в которых творится что-то странное. А что здесь странного?
Верзилы-трансвеститы в ажурных колготках и в сандалиях на ремешках? Курчавые