"Поль Кенни. Коплан попадает в пекло ("Коплан") " - читать интересную книгу автора

которой я работаю.
Этот призыв к гуманным чувствам румынского офицера вызвал новый прилив
ярости допрашивающего. Он снова замахнулся на Кельберга. Но Кельберг,
предвидевший удар, вовремя увернулся.
Попав в пустоту, палач нелепо закачался.
Другие присутствующие в комнате не шелохнулись. Побледневший Назести с
силой сжимал зубы.
Допрашивающий Кельберга снова перешел к оскорблениям. Затем с подлой
внезапностью решил ударить немца пяткой в пах. Кельберг, согнувшись пополам,
выставив вперед голову, нанес своему противнику удар в солнечное сплетение.
От неожиданности сильного удара в живот тот завалился на спину.
Один из присутствующих, молодой человек с жестким усталым лицом, быстро
вынул из кармана пистолет и прицелился в немца:
- Еще одно движение, и вы - покойник.
Он сказал это по-немецки. Кельберг, приложив платок к подбородку,
взглянул на парня, спрашивая себя, выстрелит он или нет. Молодой офицер снял
предохранитель с курка пистолета.
Мужчины смерили друг друга взглядом.
В это время Назести и четвертый тип, распухший толстяк лет сорока пяти,
помогли русскому подняться. Заметив решительное настроение своего молодого
коллеги, низколобый пробормотал по-русски:
- Не убивайте его, Васильев... Он не заслужил такой легкой смерти! -
Потом с ненавистью взглянул на Кельберга: - Ты заплатишь мне в стократном
размере, прусская свинья!.. Ты рассчитываешь, что мы устанем от твоей лжи и
провокаций? Нет уж! Жаль только, что я слишком владею собой, не то скрутил
бы тебе шею своими руками! Из-за тебя моя мать погибла в Сталинграде,
бандит! Но я вижу, что ты еще недостаточно думал. Даю тебе еще двое суток,
но предупреждаю: хочешь ты того или нет, и даже если ты откажешься ответить
на мои три вопроса, в любом случае ты будешь мне полезен!
Задыхаясь от ненависти, он плюнул в лицо заключенного.
Кельберг, зажав платок в правом кулаке, молча и неподвижно принял
оскорбление.
Допрашивающий, повернувшись к Назести, приказал:
- На сегодня все. Отведите его в камеру.
Молодой человек с измученным лицом, который, видимо, разделял ненависть
своего старшего соотечественника, бросился на Кельберга и ударил его
прикладом по голове.
Кельберг потерял сознание только на одну или две минуты. Голова у него
была крепкой.
Он лежал на плиточном полу омерзительной приемной.
Два солдата подняли его - один за лодыжки, другой за подмышки - и
перенесли в камеру.
Его нижняя губа продолжала кровоточить.
Спустя несколько минут к нему вошел тюремный санитар с аптечкой. Он
остановил гемостатичным карандашом кровь, сочившуюся из губы, затем протер
лоб раненого тампоном, пропитанным ментолом, чтобы снять остаточные явления
обморока.
Кельберг пощупал свою голову кончиками пальцев. Удар прикладом,
нанесенный молодым выслуживающимся типом, на несколько сантиметров содрал
волосяной покров.