"Александр Керенский. Моя жизнь в подполье " - читать интересную книгу автора

занял место рядом с офицером, сидевшим за рулем. Матрос сел на заднее
сиденье с четырьмя или пятью солдатами, вооруженными ручными гранатами.
Шоссе на Лугу было великолепное, но мы ежеминутно оглядывались назад,
ожидая появления преследователей. В случае погони мы решили использовать все
ручные гранаты, лежавшие на заднем сиденье. Несмотря на сильное волнение,
шофер казался вполне спокойным, а по временам даже насвистывал веселый мотив
Вертинского.
Удача нам сопутствовала и дальше, благодаря чему наши преследователи
нас не нагнали. Мой личный шофер, оставшийся в Гатчинском дворце, был предан
мне. Он знал, что мы уехали в Лугу, но, когда мое исчезновение было
обнаружено, он попросил дать ему самый скорый автомобиль, и он догонит
"негодяя". Зная, что ему действительно было нетрудно нас догнать, он
инсценировал по дороге "аварию".
Наконец мы доехали до леса, заскрипели тормоза. "Выходите, Александр
Федорович", - сказал офицер. Мой матрос, которого звали Ваня, пошел со мной.
Мы вошли в глубину лесной чащи - вокруг ничего, кроме деревьев. Я
недоумевал, что все это значит? "До свидания, Ваня вам все объяснит, а мы
должны уезжать". Автомобиль тронулся и быстро исчез. "Видите ли, у моего
дяди здесь в лесу есть домик, - пояснил Ваня. - Это место спокойное".
Мы пошли по заросшей тропинке, ведшей в глубь леса. Внезапно мой
спутник сказал: "Мы почти дошли". Мы вышли на полянку и увидели перед собой
небольшой домик. "Вы пока посидите минутку, а я пойду узнаю, что там
делается". Ваня вошел в дом, но быстро вышел обратно и сказал: "Прислуги
нет, горничная вчера ушла. Мои дядя и тетя рады вас принять. Пойдемте".
Это было началом моей жизни в лесном убежище, где я провел 40 дней.
Болотовы, пожилые супруги, сердечно меня приняли. "Не беспокойтесь! Все
будет хорошо!" - утешали они меня. Конечно, они вполне отдавали себе отчет в
той опасности, которой подвергались. 27 октября газета "Известия"
опубликовала сообщение под заглавием "Арест бывших министров": "Коновалов,
Кишкин, Терещенко, Малянтович, Никитин и другие арестованы Революционным
Комитетом. Керенский скрылся. Все военные организации прилагают все усилия,
чтобы в кратчайший срок разыскать его, арестовать и привезти в Петроград.
Всякая помощь или поддержка, оказанные Керенскому, будут наказуемы, как
государственная измена".
Мои преследователи искали меня повсюду. Но им не приходило в голову,
что я скрывался не где-то на Дону или в Сибири, а жил, можно сказать, почти
у них под носом, между Гатчиной и Лугой.
Пока что мне не оставалось ничего другого, как лежать и заниматься
изменением своей внешности. Я отрастил себе бороду и усы. Борода, к
сожалению, мало изменяла лицо, так как она отросла аккуратной каймой,
оставляя подбородок и всю нижнюю часть лица совершенно открытыми. Все же к
концу сорока дней благодаря очкам и отросшей шапке густых нечесаных волос
мне удалось принять вид студента-нигилиста 60-х годов.
Я никогда не забуду тех долгих ноябрьских ночей. Мы были все время
настороже, Ваня совершенно не отходил от меня. У нас было несколько гранат,
и мы были готовы использовать их в случае надобности. Днем было все
спокойно, и при солнечном освещении прошлое казалось отдаленным и
нереальным. Но ночью я снова переживал все случившееся и весь ужас этой
пляски дьявола, начавшейся в нашей стране.
Против захвата Лениным власти первыми подняли голос протеста лидеры