"Архимандрит Киприан Керн. Евхаристия " - читать интересную книгу автора

греческого стиля, украшенных, однако, и еврейскими религиозными эмблемами:
семисвечниками, гранатовыми яблоками, шестиконечными звездами, - в этом,
ныне вполне уже раскопанном и очищенном дивном портике этой синагоги с видом
на Тивериадское море, Спасителем было предложено Его учение о Небесном
Вечном Хлебе (Ин. 6:24-66).
В сущности, эта проповедь естественно распадается на две части:
предварительную, в которой Он говорит больше о ветхозаветном прообразе
Евхаристии (стихи 27-47), и само учение о Небесном Хлебе Жизни (48-66).
Обратиться к ветхозаветному символу Евхаристии побудили Спасителя сами
же ученики, вспомнив по поводу бывшего накануне (Ин. 6:12) [8] чудесного
насыщения 5 000 людей ветхозаветное чудо с падавшей с неба манной:
"Отцы наши ели манну в пустыне, как написано: хлеб с неба дал им есть"
(Ин. 6:31; Исх. 16:15; [9] Пс. 77:24 [10]). Господь должен был, как
часто и в других случаях, иметь перед Собой узкую национальную психологию
иудейскую и их известную косность, неспособность подняться над уровнем
исторического и буквального понимания библейских фактов. Надо было им
показать, что манна была только прообразом истинного Небесного Хлеба. Но это
все же никак не значило бы, что она является опять-таки только единичным
историческим фактом, простым эпизодом иудейской истории. Манна была символом
Вечного Хлеба. Это данное историческое событие было и служит прообразом,
"типом" вечной реальности, от века установленной евхаристической трапезы. Но
только прообразом, и потому неполным и несовершенным. Манна была чудесной
пищей, падавшей с неба, тогда как Евхаристия есть само истинное Тело
Христово; манна падала только в течении какого-то времени, a Евхаристия
установлена на бесконечные времена, "всегда, ныне и присно и во веки веков".
Манна питала только тело, тогда как Небесный Хлеб питает всецелого человека
и проходит "во уды, во вся составы, во утробу, в сердце". Он сообщает
человеку бессмертие, которое не в состоянии была дать манна.

Святой Кирилл Александрийский в своем толковании на Евангелие от Иоанна
(кн. III, гл. 6) так объясняет эту связь: "Манна питала в пустыне один
только народ иудейский, тогда как во вселенной существуют бесчисленно другие
народы. Истинный Хлеб Жизни, сошедший с неба, имеет силу питать всю
вселенную и давать ей совершенную жизнь". [11]
Псалмопевец воспринял эту ветхозаветную манну, как
"хлеб небесный
и
хлеб ангельский"
(Пс. 77:24-25). [12] По этому поводу тот же святой Кирилл говорит, что
хотя ангелы и не могут вкушать грубой пищи, "но ничего не воспрещает думать,
что т. к. они суть духи, то и могут нуждаться в таковой же пище, очевидно
духовной и умственной". И несколько дальше: "Христос есть Хлеб и самих
ангелов". [13] И святой Амвросий Миланский учит: "Тобою (т. е. Хлебом
Небесным) питаются преизобильно ангелы на небе". [14]

Но обратимся к более существенной части той же капернаумской беседы
Господа. Не манна есть истинная и вечная жизнь, a Христос - Хлеб, сшедший с
небес (6:41). [15] В этом учении Христа важны две главные мысли, a именно:
а) Евхаристия воскрешает вкушающих от нее (6:48-54), [16] и б) Евхаристия
есть соборное единство всех ее причастников, членов таинственного Тела