"Элизабет Кернер. Малый драконий род ("Легенды Колмара" #2) " - читать интересную книгу автора

повторил их на Языке Истины, весело и с любовью.
Вот дракон окаянный! Ему всегда удается выжать из меня смех, причем
чаще всего мне приходится смеяться над собой.
Тут он привлек меня к себе и одарил поцелуем, долгим и проникновенным,
сжимая в крепких объятиях, - и я немного оттаяла. Я все еще сердилась на
него, но... когда твой любимый страстно целует тебя, гнев как-то сам собой
рассеивается... Когда мы прервались, чтобы перевести дыхание, я положила
руку ему на щеку.
- Ну что, Вариен? Прощаешь ли ты меня за то, что я лишила тебя крыльев?
- Нет, кадреши, не прощаю. - Я отстранилась было, но он пояснил: - Как
я могу прощать тебе то, чего ты, если уж на то пошло, никогда не
совершала? - Взяв меня за руку, он поцеловал мне ладонь, отчего по спине у
меня пробежала приятная дрожь. - Не ты ведь изменила меня, любимая. Если ты
помнишь, наши встречи, наш союз - все это, кажется, было задумано свыше -
Ветрами, которым поклоняется мой народ, и Владычицей Шиа, богиней гедри.
Разве могли мы, две смертные души, противиться воле богов?
Легонько поцеловав его, я отступила и наконец-то улыбнулась.
- Вот бы убраться куда-нибудь, где потеплее, - ответила я. - Не знаю,
как ты, Дешкантриакор, а я уже до костей продрогла - и как назло, поблизости
ни одного дракона, который мог бы разжечь огонь. Давай-ка воротимся.
Мои слова вызвали у него смех. Дешкантриакором Вариена в шутку называл
его старый друг, Шикрар, когда мой возлюбленный только стал человеком. Имя
это означает "странный царь кантри", и оно как нельзя лучше подходило ему,
хотя в конце концов он выбрал себе другое...
Мы быстро вернулись к месту, где были привязаны наши лошади, свернули
одеяла и отправились назад в Хадронстед. Зимнее солнце все еще ярко светило,
и закат его был не менее восхитителен, чем восход; звон чистого холодного
воздуха смешивался с запахом теплого лошадиного тела и временами - с зимней
прелью, струившейся из-под копыт лошадей, когда они ворошили прошлогоднюю
листву.
Я сочла за лучшее прекратить на время эти разговоры, хотя и понимала,
что вопрос остался неразрешенным - теперь он висел меж нами подобно тени
(правда, пока еще небольшой), но, поскольку Вариен некоторое время предпочел
молчать, я решила оставить все как есть. Думаю, я и сама не слишком
стремилась к разговору, потому что отнюдь не ожидала столкнуться с такой
глубокой скорбью, чувством потери и гневом - и была потрясена столь тяжелыми
и неведомыми мне прежде переживаниями своего возлюбленного.
Ладно, чего уж там, Ланен, давай все начистоту!.. Я не знала, как
поступить, поэтому и бездействовала. Если в глубине сердца он чувствовал,
что вина его перерождения лежит на мне, то я ничего не могла бы сказать в
свое оправдание. Не вздумай я отправиться к Драконьему острову, он бы и до
сих пор оставался царем в своем прежнем обличье... Я знаю, что с моей
стороны оставить все как есть было глупостью и трусостью, но чего вы от меня
хотите? Тогда я была еще слишком молода - я ведь покинула дом лишь минувшей
осенью, когда отправилась в путешествие; просыпаясь каждое утро, я видела
перед собою новый мир, и это было настолько необычно, что я не верила своим
глазам. Может, барды и величают меня "извечно мудрой", но я-то знаю, что
отнюдь не такая и никогда таковой не была. Одним словом, нет отъявленнее
лгунов, чем сочинители сказаний.
...Когда мы возвратились в поместье, солнце уже зашло, и все тонуло в