"Элизабет Кернер. Малый драконий род ("Легенды Колмара" #2) " - читать интересную книгу автора

не вспомню, кого именно, - и распорядилась, чтобы всех годовалых коней и
жеребых кобылиц отвели в летний хлев на склоне холма - какое-никакое, а все
же укрытие, пусть и на сквозняке. Работники ответили, что Джеми уже
позаботился об этом, и, присмотревшись, я различила неровную вереницу
лошадей, которых уводили подальше от огня, шума и запаха гари.
Когда мы приблизились ко двору, шум усилился и дым сделался гуще, и -
святая Богиня, вокруг стоял смрад от паленого волоса, жженой шкуры и
горелого мяса, густой и тошнотворный, от которого першило в горле! От этого
запаха внутри у меня все заходило ходуном, но я не собиралась
останавливаться, пока еще могла чем-то помочь. Тут поверх общего шума
раздался звук, который я поначалу приняла за пронзительный крик последней
погибающей лошади, запертой в своем стойле. Меня бросило в дрожь, но Вариен
обнял меня и сказал:
- Это дерево, дорогая. Можешь мне поверить, это дерево.
Он оказался прав. Звук слегка изменился, и я узнала в нем тот самый
необыкновенно гулкий треск, что временами издают пылающие дрова, разве что
многократно усиленный. Это переломилась толстая балка, поддерживавшая крышу,
и грохот от ее падения так и сотряс землю - я почувствовала это ступнями
ног. От горящих деревянных стропил шел жуткий потреск - то звонкий, то
глухой и раскатистый, словно отдаленный гром, - казалось, дерево корчилось и
стенало в чудовищных муках.
Взяв на себя руководство, я ступила во двор, и тут меня ждало
замешательство. Оказалось, что мой двоюродный брат Вальфер до этого совершил
настоящее геройство: взобрался по лестнице на крышу сбруйной - она
находилась ближе всего к огню - и, сорвав черепицу, прорубил топором брешь в
крыше, после чего стал заливать водой все подряд. Он заработал довольно
сильные ожоги, а один край крыши в конце концов обрушился, однако именно
благодаря действиям моего двоюродного брата огонь не распространился на
соседние постройки. Алисонда, его супруга, перевязывала ему руки, пока он
стоял посреди двора, громко раздавая указания. Последних лошадей увели
прочь, и те немногие из нас, что остались здесь, продолжали делать все, что
еще было можно предпринять. Спасенным лошадям до самого утра уделялось
обилие внимания и заботы, дому тоже уже ничего не угрожало. Мы не
переставали таскать ведра с водой, заливая пламя, от которого то и дело
взметались искры (хорошо еще, что ветра почти не было), но в конце концов
вынуждены были просто дать огню догореть. К счастью, запертые лошади погибли
задолго до этого, однако никто даже не порывался отправиться спать.
Обитатели поместья все до единого стояли на холоде и ждали, пока погаснет
последнее пламя пожара, что произошло лишь перед самым рассветом. Обугленные
балки все еще устрашающе багровели, словно в них притаилось пламя демонов, а
раскаленные камни постепенно остывали, издавая громкое потрескивание.
Когда каменные стены поостыли и последние уголья были потушены, мы
решились войти внутрь полуразрушенной конюшни и обнаружили, что лишились
одиннадцати из двадцати четырех лошадей.
Я вновь почувствовала, как к горлу подкатывает поток желчи:
способствовало этому не столько отвратительное зрелище, сколько запах -
едкий, невыносимый смрад, висевший в воздухе; вся моя обувь и одежда
пропитались им, а во рту стоял мерзкий привкус - казалось, мне уже нипочем
от него не избавиться. Но к тому времени мы все были настолько утомлены
горестью и гневом, что нам чудилось, будто все это происходит не с нами, и