"Филип Керр. Друг от друга ("Берни Гюнтер" #4) " - читать интересную книгу автора

кормит представителей всех племен в Африке; на континенте это был самый
большой город. Но слово "город" - не совсем точное определение для Каира.
Каир не просто метрополия, он - настоящий остров, историческое, религиозное
и культурное сердце страны; город, ставший моделью для всех других,
строившихся после него, но оставшийся неповторимым. Каир и притягивал, и
вызывал у меня тревогу.
Я поселился в отеле "Националь", в квартале Исмаил, находившемся меньше
чем в километре от Нила и музея Египта. Файвель Полкес жил в "Савое",
который располагался на южном конце той же улицы. Размерами "Националь" не
уступал крупной деревне, а номера там были огромные, как зал для боулинга.
Некоторые были приспособлены под курильни, оттуда доносился едкий запах, и
не меньше десятка арабов сидели там на полу, скрестив ноги, куря
трубки-кальяны, размерами и формой походившие на лабораторные реторты. В
вестибюле сразу бросался в глаза огромный щит английского информационного
агентства "Рейтер", и, когда ты входил, так и казалось, что сейчас увидишь
лорда Китченера, восседающего в кресле, почитывающего газету и крутящего
нафабренные усы.
Я оставил записку для Эйхмана, а позже встретился с ним и Хагеном в
баре отеля. С ними пришел третий немец - доктор Рейхерт, тот самый, что
работал в Германском агентстве новостей в Иерусалиме, но он, извинившись,
быстро ушел, жалуясь на расстройство желудка.
- Съел, видимо, что-то не то, - заметил Хаген. Я прихлопнул муху,
усевшуюся мне на шею:
- А может, наоборот, что-то ест его.
- Вчера вечером мы были в баварском ресторане, - объяснил Эйхман, -
рядом с Центральным вокзалом. Только сдается мне, ресторан этот не очень-то
баварский. Пиво было ничего, сносное. Но венские шницели, по-моему, готовили
из конины. А то и из верблюжатины.
Застонав, Хаген схватился за живот. Я сказал им, что привез с собой
Файвеля Полкеса и тот остановился в "Савое".
- Вот и нам тоже нужно было там остановиться, - пожаловался Хаген и тут
же добавил: - Я знаю, зачем Полкес приехал в Каир, но зачем ты пожаловал
сюда, Папаша?
- Ну, во-первых, мне показалось, наш еврейский друг до конца так и не
поверил, что вы и в самом деле тут. Так что можешь назвать мой приезд жестом
доброй воли, если желаешь. А еще одна причина - я разделался со своим
поручением быстрее, чем рассчитывал. И решил, что лучшего случая посмотреть
Египет мне не выпадет.
- Спасибо, - поблагодарил Эйхман. - Ценю, что ты привез его сюда. Иначе
мы, пожалуй, могли и не встретиться.
- Гюнтер - шпион, - упорствовал Хаген. - Нашел кого слушать.
- Мы подали заявление на получение палестинской визы, - продолжил
Эйхман, игнорируя парня. - И нам снова отказали. Хотим подать еще одно
завтра в надежде, что наткнемся на консула, который не испытывает неприязни
к немцам.
- Не немцев англичане не любят, а нацистов, - объяснил я ему и замолк,
но, поняв, что подворачивается удобный случай снискать их расположение,
добавил: - Однако кто знает? Может, чиновник, к которому вы попали в прошлый
раз, был жид.
- Вообще-то, - заметил Эйхман, - он был, по-моему, шотландец.