"Линн Керстен. Опасный обман " - читать интересную книгу автора

Ее горячий горшок. Он сразу понял, о чем эта песня.
- Длинный овощ. Твердый овощ, такой, что может выдерживать жар и
оставаться как камень. Король среди овощей. Никакой другой не сможет
удовлетворить меня.
- У меня есть такой, - раздался подвыпивший голос из задних рядов.
Она изобразила интерес, спускаясь со сцены, принимая вызывающие позы,
делая вид, будто разглядывает зрителей. С бокового освещения теперь убрали
экраны, усилив его сверкающими рефлекторами, давая возможность Джаррету
рассмотреть черные волосы, распущенные и вьющиеся по ее спине, и смуглый
цвет лица, и шею непревзойденной красоты. Ее глаза, обрамленные длинными
черными ресницами, были синими, как полированная бирюза.
Она пропела еще один кокетливый куплет об объекте ее страстных желаний
и о том, что она намерена с ним сделать, строфы были умны, а рифма
изобретательна. Он заметил, что ее произношение не похоже на акцент
англичанки, поющей на французском языке.
Это не его дело. Он сел поудобнее, наслаждаясь умением певицы
манипулировать зрительным залом. Ее цыганский костюм был скромного покроя,
но разрез в длинной юбке с оборками позволял бросить взгляд на ее
соблазнительные ноги, которые внезапно начали двигаться, как казалось; по
воздуху, над оркестровой ямой. Еще одна иллюзия. Наклонив голову, он увидел
узкий мостик из стекла, по которому она дошла до авансцены и затем легко
спрыгнула на пол, всего футах в шести от его места. Все еще исполняя свою
непристойную песенку, цыганка пошла в другом направлении, флиртуя с
мужчинами, мимо которых проходила, ускользая от их рук, лохматя им волосы.
Джаррет повернулся в кресле, наблюдая за ней. Безупречно владея собой,
она уперла руки в бока и откинулась назад, оценивая огурец этого парня,
морковь того или стручок фасоли третьего. Она колебалась между спаржей и
сельдереем, луком-пореем, пастернаком и кабачком. Теперь уже все мужчины
знали припев и пели вместе с ней.
Большинство из этих людей были ему знакомы если не лично, то по слухам.
Певица ни разу не стала поддразнивать мужчину, чья гордость превосходила его
чувство юмора, или того, кто был слишком скромен, чтобы обрадоваться ее
вниманию. Она очень осторожно выбирала себе цель, значит, ее снабдили
информацией о гостях. "Рай" ничего не оставлял на волю случая.
Теперь она двигалась в его сторону, скользя мимо протянутых к ней рук,
касаясь пальцами плеч или щек. Задержавшись у ложи, ближайшей к нему, она
запела мужчине, сидевшему там, кажется, последний куплет. Ни один овощ на
этом рынке ей не подходит.
Потом она развернулась, в наигранном удивлении всплеснула руками и
бросилась прямо к нему. Ее колени коснулись его колен - так близко была она
от него, - когда она запела другой куплет, еще более непристойный, чем
предыдущие.
Все женщины, пела она, советуют его, но это значит только то, что он
расхожий товар. Вчерашний товар. Могло ли остаться что-нибудь ценное в нем
теперь? Ей нужно проверить.
Потом цыганка уселась ему на колени. Стул закачался, и Деринг
инстинктивно обнял ее за талию.
Но она схватила его за запястья и отбросила руки так, что они повисли
по бокам, как мокрые тряпки.
Девушка изогнулась, и он отреагировал на это, как и ожидалось. Она