"Алим Кешоков. Вершины не спят (Книга 1) " - читать интересную книгу автораоставил около него двух сторожей.
Астемир шагом возвращался в аул. Вот в сумраке показались деревья, окружавшие крайний дом аула, и послышался запах другого, мирного, домашнего дыма, а не горького и едкого дыма пожарища, каким надышался Астемир... А когда всадник поравнялся со старой ветвистой грушей у дома Давлета, из тени дерева вышла на дорогу женская фигура: - Ты, Астемир? - Зачем ты тут, Думасара? - Беспокойно что-то... Ой, Астемир, видно, навсегда суждено мне чаще знать тревогу, чем покой... - А где мальчики, Думасара? - Мальчики дома, - тихо ответила жена и пошла за конем. А вот и дом. Астемир снял шапку, поставил винтовку в угол, начал отстегивать кинжал. ЧЕРНЫЕ ДНИ Разряженная винтовка Астемира стояла в темном углу дома... Едва завершили пахоту и закончили сев и только пошли в рост овес и пшеница, украсив равнину веселой зеленью, опять по всему Северному Кавказу началось смятение. Мужчины оставляли плуг, лукошко, семена и брались за винтовки и боевые патроны. Повсюду в аулах все определеннее размежевывались сторонники красных и белых. Как замечала Чача, от каждого дома все сильнее разило либо тем, Избранный председателем ревкома Астемир и два его помощника - Эльдар Пашев и "тихий работяга- Исхак - неплохо повели дело, дело большое, трудное, полное неожиданностей, страстей и обид. Самые серьезные события только начались - и раздел земли, и распределение рабочего скота и инвентаря. Но вдруг все приостановилось. Был конец мая. Снова в аул приехал Степан Ильич, снова состоялся митинг, на этот раз бывших солдат Кабардинского полка вербовали не в казачье войско Шарданова, а в народные отряды Красной гвардии, которые шли за Ленина и революцию, против контры, против Шарданова и Клишбиева. На другой день пешие и конные добровольцы, - а их набралось немало, хоть и не все с огнестрельным оружием, - ушли во главе с Астемиром, Эльдаром и кузнецом Ботом из аула. Бразды правления оставались в слабых руках Исхака, но тут в помощь ему вызвался вездесущий Давлет-чигу, все больше входивший во вкус общественной деятельности. Давлет теперь объявил себя шариатистом, сторонником Казгирея Матханова! Что же! Известность сына Кургоко не уступала все растущей славе храброго и неутомимого Инала, сына Касбота Маремканова. Мало кто знал их историю подробно, но все считали, что рано или поздно кто-нибудь из них будет зарезан. Давлет же держался убеждения, что не Инал зарежет Казгирея, а, скорей всего, Нашхо застрелит Инала, ибо брат Казгирея у большевиков такое же важное лицо, каким при прежней власти был Аральпов, и даже выше. Давлет уже не стремился быть "самым богатым", а счел за лучшее призывать к общему равенству - превращению всех неимущих в имущих при сохранении незыблемости мусульманской веры, то есть он повторял проповеди |
|
|