"Алим Кешоков. Вершины не спят (Книга 1) " - читать интересную книгу автора Делегатов встречал русский в солдатской шинели. Некоторые
руководители - кабардинцы и балкарцы - тоже накинули поверх бешметов шинели, очевидно, для того, чтобы быть похожими на главного руководителя. Партизаны, революционные казаки и карахалки толпились перед крыльцом. Встречались тут и балкарцы из горных ущелий в мягких войлочных шляпах, заменяющих башлыки, и в сыромятных чувяках - испытанной обуви горцев. Грузины щеголяли дорогими кинжалами, а быстрые в движениях горские евреи - тэты - о чем-то горячо между собой спорили. В сторонке смущенно жались друг к дружке женщины, прибывшие на мажаре, прикрываясь платками с бахромой до земли. Зал гудел, слышался звон оружия и шпор, сильно пахло шерстью и тем неистребимым духом, какой свойствен людям, почти не слезающим с седла. В глубине на невысокомм помосте стоял длинный стол, забрызганный чернилами, поблескивали графин и большой звонок, при виде которого у Астемира екнуло сердце. Это был такой же звонок, каким Астемир возвещал в ростовской гимназии о конце переменки и начале урока. Все это будоражило в Астемире его давнюю, заветную мечту - стать учителем кабардинских детей, все это было дорого его сердцу... К столу были придвинуты стулья, на помост всходили один за другим по-разному одетые люди и занимали места. Там сидел Матханов, поблескивая стеклышками пенсне. И вдруг снова радостно забилось у Астемира сердце: он увидел входящих на помост Эльдара и Степана Ильича, внимательно оглядывающего зал. Астемир, конечно, знал, что увидит здесь своих друзей, и все-таки это случилось как-то неожиданно... В ту же минуту в проходе между рядами показалось несколько человек, Подобно тому как Матханова окружали его сподвижники, так и эти хорошо одетые и вооруженные люди шли за широкоплечим и плотным мужчиной с коротко подстриженными черными, широкими усами на смугло-коричневом лице монгольского типа. - Люди Инала! - послышались возгласы. - Валлаги! Это сам Инал! Да поразит меня тха!! - Инал!.. Инал!.. - неслось из конца в конец. Но вот кто-то позади Астемира громко сказал: - Умолкните, люди! Остановись, светило! Значение этих слов было понятно каждому; и Астемир, и все в зале вспомнили, что Инал с Казгиреем кровники. "Остановись, светило, кровник сошелся с кровником". Но для того ли должны умолкнуть люди и померкнуть солнце, чтобы обнажились клинки? Не лучше ли замолчать глупым, чтобы услышать, что скажут умные?.. Все, все в мире изменялось! Тут не было сведения кровных счетов; не было ни ущемления, ни торжества отдельных людей, а только общее ликование, именно ликование самого народа. Люди не умолкли! И пусть еще не всем и не все было понятно. Пусть одновременно с возгласом: "Слава Иналу!" - послышался голос чудаковатого Баляцо, пекущегося о признании своего земляка, и чей-то другой голос возгласил о встрече кровников, а голоса шариатистов слились в один стон, как будто здесь было не собрание делегатов, а поле боя и, как в давние времена, мусульмане двинулись в рукопашную схватку с предсмертной песней, с именем аллаха на устах... Было и то и другое, но главное состояло в том, что гремел |
|
|