"Жозеф Кессель. Яванская роза" - читать интересную книгу автора

разгаре.
Самое низкое и самое благородное - я был способен в равной степени на
то и на другое, почти одновременно и без разбора. Лишь бы поступок
диктовался безудержным порывом сердца, крови и нервов или чувственности -
это казалось мне необходимым. Главное, чтобы все произошло мгновенно. Оценка
меня ничуть не занимала. Значение имела только интенсивность. Критерием
своего поведения я признавал лишь культ мужества и товарищества. В остальных
случаях я действовал по своему усмотрению.
Месяц сластолюбия и пьянства в Сан-Франциско, месяц среди белого
террора в Сибири привели к тому, что я превратился в существо, не знающее ни
закона, ни меры. И только этим можно объяснить характер непредвиденных
событий, которые должны были разыграться в течение нескольких часов.

Утро ушло на туалет и покупки.
У нас с Бобом были общие деньги. Поскольку он был старше и по возрасту
и по званию, деньгами ведал он. Боб ограничивался лишь тем, что предупреждал
меня, что у нас больше ни франка, ни доллара, ни рубля, в зависимости от
страны, в которой мы находились. Тогда мы занимали каждый, где мог,
объединяли добытые деньги и ждали конца месяца, чтобы расплатиться с
долгами.
Часто наше жалованье было заложено заранее и сверх всех наших
возможностей. Но своевременный отъезд или любезность кого-либо из товарищей
спасали нас.
Пересекая Японию в направлении "туда", мы были вынуждены проходить мимо
лавок с великолепными тканями и прекрасными масками, не заходя в них:
пересечение Тихого океана было долгим и дорогостоящим. Мы совершили это на
американском военном транспортном судне, доставлявшем десант на Филиппинские
острова. Играть на нем было запрещено, но капитан только и мечтал о покере -
партии разыгрывались в его каюте, партии неистовые, приковывавшие нас к
столу нередко на двое суток кряду.
Кроме офицеров нашей эскадрильи участвовали в них и два майора из
десантников. Эти двое прошли школу притонов Америки, Кубы, Панамы, Манилы.
Они нам это здорово продемонстрировали. Когда транспортник высадил нас в
Йокогаме, мы проиграли все, вплоть до часов. И чтобы добраться хотя бы до
Йошивары, города, где женщинам грозила тюрьма за приставание к прохожим, нам
пришлось устроить коллективный поход к казначею эскадрильи.
Когда мы с Бобом прибыли в Кобе, наше финансовое положение было не
слишком плачевным, но и не блестящим. Мы получили деньги на проезд до Шанхая
накануне отъезда из Владивостока. Последнюю ночь мы провели в "Аквариуме",
где офицеры двадцати национальностей смертельно напивались, палили из
револьвера в стену и растрачивали свое жалованье ради красивых глаз
полудюжины довольно привлекательных проституток.
- Вот наши фонды! - объявил Боб, выложив на край ванны, где я
сибаритствовал, пачку японских банкнот, каждая из которых не превышала
десяти йен. - Он рассмеялся и добавил: - К счастью, папаша Волэ нас знает!
Боб имел в виду предусмотрительность казначея эскадрильи, который
перевел наши деньги из Кобе в филиал крупного английского банка в Шанхае. С
легким сердцем мы разделили скудные средства, которые у нас оставались, и
отправились по магазинам, каждый по своему усмотрению, чтобы не зависеть от
вкуса и мнения друг друга. Так мы признавали право на индивидуальность.