"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

Москвичи за москвичей, тверяки за тверяков. Ну, пойдемте, потолкуем.
Они пошли в каюту.
- Таких комсомольцев исключать надо! - говорила Тоня. - Скорей бы
конференцию да комитет, и выкатить их всех с треском.
Морозов улыбался.
- Всех? С треском? Ишь ты... горячая! - Потом он стал серьезен. - А вот
конференцию откладывать больше нельзя, это ты права. Мы сами виноваты -
работу с ребят требуем, а занять их в свободное время не умеем. Предоставили
их самим себе.
- Они не маленькие, должны понимать, - сказал Круглов.
- Научим - будут понимать. Вот гляди, как Васяева рассуждает - всех, с
треском, исключать. А ведь тоже не маленькая.
Тоня сидела вся красная.
- Ты не красней, я никому не скажу. А вот что надо сделать сразу - это
ликвидировать "города". Расселим по бригадам - живо забудут, кто откуда. В
бригадах - комсомольские группы, по участкам - ячейки. И конференцию
поскорее. Да комитет выбрать покрепче, потолковее, чтоб не давал скучать без
дела.
Он начал обсуждать, как провести выборы, но тут прискакал Петя
Голубенко с последней новостью дня: Бессонов собрал вещи и пошел на пароход.
Круглов, Тоня и Петя побежали на берег. Уже прогудели два гудка, уже
выбирали якорь, - а Вальки Бессонова не было видно.
Андрей взлетел по наполовину разобранным сходням, разыскал капитана и
вместе с ним пошел искать Бессонова.
Валька мрачно сидел на своей корзине. Он не удивился и как будто даже
обрадовался приходу Круглова, вскинул корзину на плечо и молча пошел за
Кругловым на берег. Его подбитые губы вздрагивали.
Через полчаса тут же, на берегу, в сарае собрался товарищеский суд.
Народу набилось - не повернуться. Комсомолец Бессонов Валентин, 1914 года
рождения, обвинялся в нанесении побоев и дезертирстве.
- Чего ж говорить, раз виноват! - сказал Бессонов, и губы его задрожали
еще сильнее. - Только я не дезертир. Меня разозлили, вот и все. Я бы все
равно вернулся.
Для соблюдения правил стали допрашивать свидетелей. Но в это время
перегруженные нары треснули, и члены суда полетели на пол. Судьи, зрители и
подсудимый хохотали.
Катя Ставрова сказала:
- Ну и хорошо! Парень сам признался, чего же еще рассусоливать.
Она увела Вальку с собой.
- Дурак! - говорила она ласково. - Ну и дурак! И что Киров в тебе
нашел, не понимаю.
Они бродили по тайге, пока не стемнело.
- Ну вот и все, - сказал Валька. - Петух весь вышел, осталась мокрая
курица. Хочешь - режь, хочешь - милуй.
Катя решила миловать. Она повела его домой и весь вечер проявляла к
нему заботливое участие. Он квохтал по-куриному, пробовал клевать хлеб,
который она ему протягивала, и оба хохотали во весь голос, очень довольные
друг другом.
Через несколько дней "города" были ликвидированы. Всех расселили по
бригадам. На участках создали комсомольские ячейки. На конференции