"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

комсомольцы стройки выбрали общепостроечный комсомольский комитет, куда
попали Круглов, Бессонов, Ставрова, Альтшулер. Валька пробовал сделать
самоотвод (он еще переживал позор своего дезертирства), но ему ответили:
"Ничего, крепче будешь".
Собрание происходило на поляне, за селом. Все сидели на траве, на
пеньках, на бревнах.
Кончив выборы, запели песни.
И вдруг песня прервалась. На тропинке, ведущей из села, показались две
странные фигуры. Это были юноша и девушка, круглолицые, скуластые, с узкими
раскосыми глазами. На девушке был темный халат с желтым пояском, мелко
заплетенные черные косы спускались на плечи и на спину, на дорожную котомку.
Она была мала ростом, тонка и пуглива. Увидев столько народу, она
попятилась, прячась за своего спутника.
- Да это же он! - вскричал Генька Калюжный. Гостей окружили. Генька
взволнованно обнимал Кильту.
- Здравствуй, парень! Ого, ваша не любит трепаться! Сказал - приеду и
приехал. Правильно!
Кильту бормотал, с любопытством оглядываясь:
- Зачем трепаться? Наша комсомол! Комсомол.
Он ткнул пальцем в сторону девушки:
- Тоже комсомол. Девушка - комсомол.
Мооми стояла, опустив по бокам тонкие смуглые руки и несмело улыбаясь.
Катя взяла ее за руку:
- Здравствуй! Ко мне в бригаду пойдешь?
Валька схватил Кильту:
- А ты ко мне! Вот и поделили!
Но девушка испуганно прижалась к своему спутнику.
- Моя с ним. Моя с ним.
Это вызвало всеобщий восторг. Мооми тоже смеялась, не совсем понимая, в
чем дело. Через десять минут комсомольцы узнали всю историю - попытку
родителей продать Мооми замуж за кулацкого сына Опа Самара, бегство Кильту и
Мооми на лодке ночью, страх Мооми, что Самар или отец будут разыскивать их.
- Дудки! Теперь вы наши! - заявил Валька. - Пусть только сунется - ноги
выдернем.
- С этого дня вы члены бригады "Интернационал", - заявил Сема. - И если
что, будут иметь дело со мной.
Их устроили ночевать в шалаше, хотя Кильту и Мооми уверяли, что
привыкли спать в лодке. Их угостили пшенной кашей, которая страшно
понравилась обоим. И дали им самые толстые матрацы - таков закон
гостеприимства.

29

В шалаше Исаковых собрались одни девушки.
Гриша, ожесточенно закусив папиросу, сидел перед шалашом на пеньке и
мрачно прислушивался к девичьим голосам.
На другом пеньке, скрестив на груди руки, сидел Сема Альтшулер.
- Нет, ты понимаешь! Ты понимаешь! - вскричал Гриша и оторвал зубами
изжеванный конец папиросы.
- Уж если женщина вобьет себе в голову... - сказал Сема и тоже не