"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

докончил.
Из шалаша донесся обрывок возбужденной речи:
- Я считаю, что это комсомольский долг...
И резкий окрик Тони:
- Чепуха!
- Это все она, - со злобой сказал Гриша. - Ханжа!
- У нее есть взгляд на вещи, - спокойно объяснил Сема и вздохнул. - Да,
у нее есть взгляд на вещи. Это хорошо. Только она не умеет видеть несколько
вещей сразу. И даже одну вещь не умеет видеть с разных сторон.
- Что? - недоброжелательно переспросил Гриша. Он думал о другом.
- Она знает: надо строить. Это она видит. Но она не видит всей жизни, -
охотно объяснил Сема. - Но мы строим не один город, мы строим всю жизнь.
- Да! Да! - подхватил Гриша. - Ведь это же надо! Надо! С общей точки
зрения!
- Не будем волноваться, - сказал Сема, - у нас есть доводы - раз. У нас
есть комсомольский комитет - два. Пусть девушки пошумят, пусть спорят и
решают тысячу раз. Но если комитет постановит - я спрашиваю, чего стоят все
их решения перед решением комитета?
Гриша удивленно и испуганно повернулся к Семе:
- Какой комитет? Ты с ума сошел!
- Нет, дорогой товарищ, - язвительно и нежно сказал Сема, - я с ума не
сошел, а вот ты - да, ты не в своем уме! Все эти женские штучки задурили
тебе голову. Ты уже не можешь рассуждать как мужчина. Ты думаешь, вы будете
решать мировые проблемы, а комитет будет стоять в стороне и делать вид, что
это его не касается?
- Но при чем комитет? Да разве такие вещи...
- Вот именно такие вещи!.. Или ты думаешь, что нас выбирали вместо
мебели, и каждому будет удобно сидеть развалясь?
Гриша долго не отвечал. Он успел свернуть и до конца выкурить папиросу.
Сема не прерывал молчания, так как у Семы тоже были свои взгляды на вещи: он
считал, что новая мысль может быть усвоена только наедине с самим собою, а
Грише предстояло усвоить новую мысль.
- Да, - решительно заявил Гриша, усвоив ее. - Ты прав. Но Соня никогда
не согласится. Она ужасно рассердится...
- Сперва рассердится, а потом скажет спасибо, - философски рассудил
Сема.
В шалаше было шумно.
Соня одиноко стояла в углу. Она не участвовала в споре. Она слушала,
впитывала в себя разноречивые мнения, взвешивала доводы, жадно ждала, к чему
же они приведут.
- А ты чего молчишь? - бросила ей Катя Ставрова. Она не ответила на
упрек. Она молчала потому, что спор слишком глубоко затрагивал ее, а правды
она еще не нашла.
Соня ценила в жизни ясность, и до сих пор в ее жизни все было ясно. Она
привыкла поступать так, как должна поступать хорошая комсомолка, а это
давалось ей без труда, от этого жилось и радостней и легче. Работа, ученье,
поездка на Дальний Восток - тут не могло быть ни сомнений, ни разногласий.
Когда она вышла замуж, тоже все было ясно. Они создавали новую семью в
новом, социалистическом городе. "Учебно-показательная семья", - говорил
Валька Бессонов. И вдруг впервые Соня стала перед запутанным и трудным