"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

Кильту и Мооми боялись сидеть в шалаше. Охваченные все растущей
тревогой, они страстно желали и суеверно боялись огня, который сам бежит по
проводам.
- Ничего, - говорила Мооми, пересиливая страх и судорожно сжимая руку
Кильту, - ничего. Он хороший огонь.
И оба отчаянно вскрикнули и шарахнулись прочь, когда разом, по всей
цепи шалашей, вспыхнули круглые огни, уткнув в землю желтые лучи.
Кильту дрожал и пятился. Он боялся вступить в полосу света, падающего
из двери. Его дрожь передалась Мооми. Но ей надо было говорить, хвастаться,
смеяться, потому что провода, по которым бежит огонь, были протянуты и ее
руками тоже, потому что она обещала Круглову не бояться, потому что она
мечтала о стеклянной бутылочке, дающей свет, с того далекого вечера в
стойбище, когда Иван Хайтанин открыл ей, что жизнь бывает иной.
Она кинулась прямо в полосу света и столкнулась с Кругловым, схватила
его за руки и закричала, показывая на провода:
- Это наш огонь! Наш огонь!
Гриша Исаков метался по своему шалашу.
- Горит? Да? Ты не обманываешь, Соня? Горит?
Он брал в руки электрическую лампочку - лампочка была теплая, живая,
приветливая... Он долго всматривался в то место, где она была.
- Ты знаешь, Соня, я немного вижу... Я вижу светлое пятно...
Он видел, потому что слишком хотел видеть.
- И я скоро поправлюсь. Вот увидишь, я начну видеть. Я чувствую, что
болезнь кончается.
Он поднял кружку как бокал:
- Да здравствует свет! Да скроется тьма! - и залпом выпил очередную
дозу хвойной настойки.
А по шалашам катился смех. Парни разглядывали друг друга и хохотали до
упаду - ну и бороды! Ну и ноги! А почему такие черные шеи? Нельзя ли смыть
этот чудный загар?
Под каждой лампочкой висел маленький плакат: "Стыдно быть грязным в
культурном городе".
Морозов ходил по шалашам и проверял действие своей выдумки. Действие
превзошло его ожидания. Все бритвы, запрятанные в сундуки, были вытащены и
приведены в боевую готовность. Спешно кипятили воду. Бежали на реку мыться,
схватив мочалку и мыло. Клянчили у девушек иголки, нитки, лоскутки для
заплат.
Петя ходил по шалашам и объявлял, стараясь говорить в нос,
по-французски:
- По случаю электрического освещения парикмахерская мосье Пьера открыта
всю ночь.
А девушки разносили заранее приготовленные веники и скромно
преподносили хозяевам шалашей:
- Мы слышали, вам нечем подметать?!

33

"Тоня скоропостижно влюбилась", - говорили комсомольцы, с любопытством
наблюдая Тонину безудержную любовь.
Как часто бывает у замкнутых людей, любовь Тони прорвала созданные