"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

повалить столько деревьев, сколько повалят его молодцы! Отстающих немедленно
подхватывал на "буксир". Все стремились выбиться в передовые.
Разрушая обособленность землячеств, Сема Альтшулер организовал бригаду
"Интернационал", где собрались комсомольцы двенадцати национальностей. Катя
Ставрова организовала девичью бригаду из самых рослых деревенских девушек и
с первого дня перевыполняла нормы.
Клава и Лилька, превратившиеся в поваров, дали обязательство кормить
"на убой". Из крупы и консервов они стряпали изумительно вкусные похлебки.
Они придумали новшество - разносить обед прямо по бригадам. Это было
выгодно для бригад и удобно для девушек - можно было спокойно накормить всех
по очереди и обойтись имеющимися тридцатью мисками.
...Накормив ближайшие бригады, Клава и Лилька приспособили палку, чтобы
нести тяжелый бачок, и пошли на самый дальний участок - к бригаде Круглова.
Бачок покачивался на палке в такт шагам. За спинами позвякивали в
мешках миски и ложки, и еле уловимый теплый запах хлеба вливался в запахи
расцветающей тайги.
Тайга жила весной и звуками работы. Сзади, с боков, спереди раздавались
размеренные удары топоров и пронзительные голоса пил. Время от времени
вздымался стремительный шорох ветвей, будто пролетал ветер, - падало
подрубленное дерево.
Девушки шли просекой, усеянной пеньками. Потом свернули в тайгу на стук
топоров. Ветви с пахучими почками ударяли их по плечам. Все вокруг было
пестро от солнечных бликов.
- А что, если бы мы шли-шли и вдруг пришли совсем не туда? И вдруг
совсем не наши ребята, а какие-то незнакомые люди?
Лилька не понимала мечтаний Клавы:
- Да здесь, кроме наших, и нету никого.
Клава продолжала про себя. Конечно, все могло бы случиться... А почему
бы и нет? Костер. Загорелые обветренные лица. Убитая птица жарится на
вертеле. И от костра встает навстречу юноша в кожаной куртке и болотных
сапогах, с веселыми и нежными глазами... "Вы кого ищете, девушка?" - спросит
он, улыбаясь. "Мы искали других, - скажет она, не таясь, - но я так рада,
что встретила вас..."
Ветка шлепнула ее по щеке. Клава засмеялась и остановилась. От ее
неожиданного движения чуть не расплескалась похлебка.
- Осторожней, шальная! - крикнула Лилька.
- Ты смотри, какие листья, - восхищалась Клава. Пригретый солнцем куст
поторопился расцвесть. На верхних ветвях зеленели распустившиеся листочки.
Листочки были мягкие, клейкие, полные жизненных соков.
- И тебя срубят, бедненький, - вслух пожалела Клава.
Ее заботила судьба деревьев. Весна, расцвет жизни, а их рубят. "Мы
обрубаем расцветающие ветки и бросаем в огонь. Как им больно гореть... Во
времена инквизиции колдунов и безбожников жгли на кострах. Сожгли Джордано
Бруно... Могла бы я умереть так, как Джордано Бруно, и не отречься, не
крикнуть: "Отрекаюсь, уберите огонь!.." Вот Гранатову прижигали руки и
загоняли под ногти иголки... Если бы я попала к врагам и меня стали бы
пытать, главное - молчать и не заплакать, молчать и не заплакать... Говорят,
откусывают себе язык, чтобы не проговориться во время пыток..."
Клава попробовала зубами свой язык. Язык был подвижной, теплый и такой
родной, что откусить его казалось невозможно.