"Франциско де Кеведо. Час воздаяния или разумная фортуна" - читать интересную книгу автора

должность через пятьсот грядущих лет, все преемники наперебой принялись
гадать, когда же им достанутся посмертные блага. Тридцать первый, после
тщательных выкладок, уразумел, что займет желанное место день в день с
концом света, уже после пришествия Антихриста, и воскликнул:
- Я заступлю на сию должность между пыткой иглами и огнем! Хорошим же я
окажусь работником, когда меня поджарят! А кто в судный день позаботится,
чтоб покойнички уплатили мне жалованье? На мой взгляд, пускай тридцатый
живет, сколько ему заблагорассудится, ибо к тому времени, как он займет свое
место, весь мир давно вывернется наизнанку!
Сеньор удалился, не дожидаясь, пока все на словах поубивают и
попереживут друг друга, ибо стало невмочь смотреть, как они погоняют
столетия и очертя голову несутся к saeculum per ignem {Гибели тленного от
огня (лат.).} жаждая устремиться в saecula saeculorum {Здесь: вечность
(лат.).}.
А счастливчик, подцепивший лакомый кусок, совсем опешил, увидев, каким
длинным рядом наследников довелось ему обзавестись; судорожно схватился он
за свой пульс и поклялся остерегаться поздних ужинов и солнечного жара.
Остальные же переглядывались, как злобные каторжники, скованные одной
цепью, и каждый проклинал другого за то, что тот еще жив, накликал на него
всяческие хворости, присчитывая ему с десяток лишних годков, угрожая ему
разверстой могилой, хирел от его цветущего здоровья, будто от собственного
недуга, и жаждал одного - швырнуть предшественника врачам, как швыряют
собаке кость.

XXII

ПОПРОШАЙКИ

Несколько попрошаек, из тех, что просят взаймы, а отдают после дождика
в четверг и охотятся на простофиль, как пауки на мух, улеглись спозаранку в
постели, поелику нечем было прикрыть бренное тело. Потратил" они в складчину
восемь реалов - все свое достояние - на облатки, чернила, перья и бумагу,
превратив их в некие блюдечки для сбора пожертвований, иначе говоря - в
послания с отчаянной припиской, оповещающей о крайней нужде, - мол, тут
замешана честь и "дело идет о жизни и смерти", обещая вернуть долг в
ближайший срок и объявляя себя рабами данного ими слова. А на тот случай,
ежели в ссуде откажут, сославшись на пустую мошну, была заготовлена у
просителей последняя из тысячи пятисот их уловок: буде наличных не найдется,
пусть благоволят прислать на предмет заклада какие-либо ценности, кои будут,
разумеется, возвращены затем в полной сохранности. И в заключение: "Простите
за дерзость" и "Мы не осмелились бы обратиться ни к кому другому".
Сотню таких записок собрались жулики выпустить, подобно стрелам из
лука, дабы не осталось уголка, не окропленного брызгами их плутовских
козней.
С записками рысцой потрусил известный дока пожрать на чужой счет,
великий жулик с бородой что рыбий; хвост и в плаще - ни дать ни взять
лекарский подручный! Остальные же проходимцы, засев в своем гнезде, взялись
подсчитывать будущие доходы и спорить до хрипоты, составят ли они шестьсот
или четыреста реалов; когда же стали прикидывать, на что потратить
доставшиеся нечестным путем деньги, свара разгорелась еще пуще; мошенники до