"Жозе Мария Эса де Кейрош. Преступление падре Амаро " - читать интересную книгу авторавоссоединится задушенная своей страстью Амелия. "- Аминь! - откликнулись
провожающие, и рокот их голосов, прошумев, затерялся в листве кипариса, среди трав и надгробий, в холодном тумане пасмурного ноябрьского дня". * * * В первых редакциях роман "Преступление падре Амаро" заканчивался этими проникновенными строками, переводящими все повествование в просветленно-трагический регистр. В последней - другой финал, переносящий читателя через годы - в май 1871 года, через пространство - из провинциальной Лейрии в центр Лиссабона, где возбужденные толпы читают вывешенные на доске телеграммы агентства "Гавас", сообщающие о подробностях боев на улицах Парижа. Вполне исцеленный от страстей и утрат, Амаро встречается здесь с каноником Диасом, и оба выражают "свое возмущение сворой масонов, республиканцев, социалистов, этим отребьем, которое хочет уничтожить все святыни: духовенство, религию, семью, собственность...". Кейрош откровенно стремится форсировать социальный пафос романа, приглушив тем самым натуралистические и пантеистические мотивы, доминирующие в первой и особенно - во второй версиях. Ведь в 70-е годы, да и позднее, Кейрош нередко отождествлял реализм и натурализм. Это заметно и в речи "Реализм в искусстве", и в споре о натурализме (реализме?) и романтизме, который разворачивается на страницах романа "Семейство Майа" между поэтом-романтиком Аленкаром и писателем - представителем "поколения 70-х годов" Жоаном да Эга. Слова "натурализм" и "реализм" звучат в нем как синонимы, уравнены общим "Новое искусство" изображает героя как "продукт" взаимодействия "среды" и "времени", биологической наследственности и социального окружения. И в тех произведениях Кейроша, где он более всего сближается с натурализмом, например, в романе "Кузен Базилио", герой как эстетическая категория практически исчезает из повествования. Взамен выстраиваются жестко расклассифицированные ряды социально-характерологических типов, о чем свидетельствует письмо самого Кейроша литературоведу Теофило Браге по поводу "Кузена Базилио". Комментируя роман, автор расписывает своих героев по социально-характерологическим ролям: "Лиссабонское общество, - подытоживает Кейрош, - состоит в основном из этих, слегка варьирующихся элементов". Но, как и в "Преступлении падре Амаро", жизнь, живое пробивается в "Кузене Базилио" сквозь коросту социально-типического: нельзя не отметить психологической достоверности многих сцен романа, проницательности и точности наблюдений автора. И все же, в первую очередь, "Кузен Базилио" привлек внимание публики беспощадной объективностью и шокирующей детализованностью описания среды - буржуазного Лиссабона и буржуазной семьи, в которой разыгрывается традиционная адюльтерная драма, неожиданно заканчивающаяся смертью ее героини Луизы - воспитанной на романах мещаночки, целиком находящейся во власти среды, дурного воспитания и... автора, который, дабы свести концы с концами, в финале просто убирает ее со сцены. И не только ее, но и ее служанку Жулиану, пытавшуюся шантажировать госпожу попавшими ей в руки любовными посланиями (на Жулианином манипулировании письмами Луизы в основном и держится сюжет романа). Внешняя схожесть развязок "Кузена Базилио" и "Госпожи Бовари" (смерть |
|
|