"Александр Хургин. Комета Лоренца (сборник)" - читать интересную книгу автора

6 Откуда в повести столько бездомных собак, можно узнать из приложения
No3.


ПРИЛОЖЕНИЕ No3

ОТШИБ

Собаки, коты и кошки спали везде. Зимой - так даже в снегу. Вырывали в
свежих пушистых сугробах норы, сворачивались в них калачами и спали,
согревая сами себя своим внутренним слабым теплом. А во дворе и в доме они
были просто повсюду. И сколько их всего вместе, Петрович не знал ни точно,
ни приблизительно. Но знал, что много. Это было видно любому, кто заходил к
Петровичу. Хотя к нему мало кто заходил. Так, случайно. Раз в сто лет, а то
и реже. Правда, девка какая-то сумасшедшая, неизвестно откуда взявшаяся,
стала наезжать в последние месяцы, на машине. Но она приезжала, пожалуй, не
к нему, он ее интересовал постольку-поскольку. Да и вообще вряд ли
интересовал - он был здесь, постоянно, так сказать, присутствовал, и она
принимала этот факт как должное.
Жил Петрович на самом последнем отшибе. За его домом, можно считать,
ничего уже не было. Пустое место, не занятое ничем. Не только человек, но и
сама природа ничего не расположила на этом ровном пустом месте. Настолько
оно было непривлекательным и неудобным - как на него ни взгляни. Это место,
оно опровергало собою известную любому ребенку школьного возраста истину -
что, мол, природа не терпит пустоты. Здесь она прекрасно ее терпела. А
Петрович - ничего, жил тут все свои годы. Еще тогда жил, когда людей вокруг
да около кишмя кишело и они не ушли и не уехали ближе к городу, к его
многоэтажным бетонным домам с центральным паровым отоплением, к его заводам,
дающим всяческую, хоть и нелегкую работу и, значит, деньги, нужные для
успешного проживания жизни. А дома города, они тоже в свою очередь
расползались во все стороны от центра, планомерно поглощая пригородных людей
и сами пригороды, но потом, в какой-то момент своего разрастания, прекратили
двигаться на северо-восток, а стали строиться во всех остальных
направлениях. И северо-восточная городская окраина так и осталась
незастроенной новостройками по сей день. Другими словами, как была когда-то
она деревней, так и не изменила своего реального статуса, несмотря на
непосредственную близость массивов большого города. Но люди из нее
практически все ушли. Так как их силами в основном и разрастался город, и им
давали постепенно квартиры в домах, которые они же и строили своими
трудовыми руками.
А Петрович, так вышло, остался в своем ветхом частном домике посреди
обширной, бескрайней, можно считать, пустоты и продолжал жить в нем, как жил
раньше и как жили его отец и мать. Потому что у Петровича не было в руках
какой-либо строительной специальности. У большинства его соседей такие
специальности были - все они с детства помогали своим отцам что-нибудь
строить в округе или в каких-нибудь дальних населенных пунктах, куда издавна
принято было ходить на отхожий строительный промысел. А Петрович всегда
занимался другим делом. Тем же, между прочим, что и его отец. Таким образом
Петрович являлся типичным представителем трудовой ветеринарной династии. А
если точнее сказать, то династии ветеринарных фельдшеров. Он и необходимый