"Александр Хургин. Дверь" - читать интересную книгу автора

тарелки жиром обмазанные дают. А Женя говорил, что у него после еды школьной
в животе как ножом режет и во рту пахнет кислым и тухлым. Поэтому и давала
Мария им с собой бутерброды с колбасой или с мясом или просто хлеб, маслом
намазанный. А на после школы она им обед обычно готовила полноценный и
оставляла утром на газовой плите. Первое - в кастрюльке алюминиевой, с
ручкой, чтоб наливать из нее суп или борщ было детям удобнее, а второе на
сковороде она им оставляла, с маргарином уже на дне. И дети, придя, зажигали
газ и разогревали эти кастрюльку и сковороду и ели то, что она им оставляла.
Обедали. И посуду после себя грязную мыли по очереди через день. А в
выходные день
Мария мыла посуду, а день они вдвоем. Чтобы, значит, по-справедливому
было и никому не завидно. Это так они, дети, придумали и постановили.
И Мария пошла, значит, приготовить им к завтрашнему обеду второе блюдо.
Потому что на первое суп гороховый она уже между делом сварила в течение
дня. Хоть ей и мешали все кому ни лень: и
Сараев, пришедший и застрявший у нее до позднего вечера, и Дуся, и
соседи со своими безотлагательными телефонными звонками и разговорами. И
второе, таким образом, осталось у нее неприготовленным, и ей нужно было
приготовить его сейчас, а потом уже и спать можно будет ложиться.
И Мария достала из стенного шкафа-кладовки мешок небольших размеров,
полотняный, с гречкой. Ей мать этот мешок в виде посылки прислала. А к
гречке, подумала, нажарю котлет из фарша, вчера купленного. Она всегда фарш
покупала, если он был в мясокомбинатовской расфасовке, потому что из него
котлеты ничего получались, съедобные. И тефтели тоже неплохие получались, и
голубцы. Но тефтели с голубцами возни гораздо больше требуют, и
Мария, конечно, на ночь глядя не стала с ними связываться и заводиться,
а взялась нажарить котлет по-быстрому.
Но до котлет надо было ей кашу гречневую на огонь поставить варить, и
она зачерпнула из мешка стакан крупы и рассыпала ее на столе, перебрать
чтоб. Рассыпала, смотрит, а она, гречка, вся шевелится, как живая. Жуки в
ней то есть завелись в диком количестве, долгоносики. И Мария сказала:
"Черт" - и налила в большую миску воды из-под крана и всыпала всю крупу из
мешка в эту миску и со стола тоже ее сгребла и в миску всыпала.
И крупа в воде утонула и легла на дно миски толстым слоем, а жуки,
будучи легкими и живыми, на поверхность водную всплыли, как и хотела Мария,
чтоб слить их в унитаз и крупу таким способом от них очистить и уберечь. А
слив жуков, Мария оставшуюся воду с гречкой через дуршлаг пропустила и в
духовку мокрую гречку запихнула на противне, сохнуть. И после этих
профилактических мер и действий приступила она к котлетам - лепить их и
жарить и, значит, не сидеть без работы, пока гречка в духовке просыхает и
прокаливается. И время за этими ее хозяйственными занятиями подошло
незаметно к двенадцати часам, и опять, подумала Мария, и снова не светит мне
выспаться и придется завтра ходить полдня опухшей и с синяками вокруг глаз.
А тут еще, стоило начать ей котлеты делать и руки в фарш опустить,
телефон раззвонился и каждые пять минут звонил. Причем звонили не ей, а
попадая не туда. В горсеть люди звонили, и она по каждому звонку вытирала
руки о полотенце и брала трубку. А у нее спрашивали, например, почему на
автостоянке света нет или когда подадут высокое напряжение на насосную
станцию котельной.
И она говорила, что это квартира, а ее ругали матом и кричали, что