"Ли Киллоу. "Веритэ"-драма (Журнал "Фантакрим-MEGA")" - читать интересную книгу автора

этом он излучал такую мощную энергию, что даже я, стоя в проходе,
почувствовала ее. Его крупное лицо с резкими, неправильными чертами
властно притягивало и не отпускало взгляд.
По-прежнему незамеченная, я добралась до сцены и только здесь заявила о
своем присутствии:
- Добрый день, джентльмены!
Они дружно обернулись и начали щуриться, стараясь разглядеть меня за
рамками своего светлого круга.
- Нуар! - Майлс первым узнал меня и шагнул навстречу, протягивая руку,
чтобы помочь подняться по лесенке. - Привет и поздравления - думаю, что
Тони уже у тебя в кармане.
Со времени нашей последней встречи даже голос его изменился,
превратившись из мягкого густого баритона в какой-то шелестящий фальцет.
Томми одарил меня воздушным поцелуем.
- Душа моя! "Приди, прекрасная, как ночь!"
Я сжала руку Майлса, благодаря за добрые слова, потом повернулась к
Томми.
- Очень мило с твоей стороны, привет. Только скажи, почему ты ни разу
не осилил ни одного стихотворения целиком, ограничиваясь самыми расхожими
строчками?
- Ну, знаешь, на большинство и это производит вполне неизгладимое
впечатление, - ничуть не смутившись, осклабился Томми.
- Добрый день, мисс Делакур, - кивнул мне Брайан Элизар. Голос у него
оказался неожиданно низкий, исходивший откуда-то из глубин широкой грудной
клетки.
- Очень рада познакомиться. И предвкушаю интересную работу.
Улыбаясь, я протянула ему руку, и она повисла в воздухе. Брайан Элизар
сделал вид, что не заметил моего жеста. На секунду-другую я растерялась,
ощущая себя полной идиоткой.
В свое время Брайан Элизар прославился совершенно неизбежными и очень
бурными романами с исполнительницами главных ролей в каждой новой своей
постановке. Эту "суперсерию" сумела прервать Пиа Фишер, которая прочно
обосновалась в жизни великого режиссера. Год назад она погибла. "Возможно,
эта трагедия и наложила свой отпечаток на нынешнее отношение Элизара к
женщинам", подумала я, убрала руку и улыбнулась собственной растерянности.
И в ту же секунду поймала на себе цепкий и проницательный взгляд
режиссера. Глаза у него были даже не карие, а какие-то именно коричневые,
иначе не скажешь. Но прежде, чем я смогла оценить значение этого взгляда,
он шагнул к четырем стульям, стоявшим в глубине сцены.
- Что ж, все в сборе, думаю, можно начинать работу.


На трех стульях лежали довольно тощие тетрадки с именами героев на
обложках. Я нашла стул Аллегры Найтингейл и села на него. Тетрадки
содержали наши роли - если только так можно сказать, потому что ни реплик,
ни расписанных сцен там не было и быть не могло. Всего этого просто не
существует в театре-"веритэ". Роль здесь - биография, героя. Именно это и
делает "веритэ"-драму уникальной. Именно биографии своих героев, а никакие
не реплики и придется нам учить, вживаясь в образ до тех пор, пока мы не
сможем в любое время дня и ночи с точностью до мельчайших деталей сказать,