"Анатолий Ким. Стена (Повесть невидимок) [H]" - читать интересную книгу автора

много. Надо покаяться, вестимо.
Молодой священник сначала как бы через силу усмехнулся - потом внезапно
залился звонким хохотом. В курчавой реденькой бороде его просвечивал розовый
подбородок, ранняя лысинка надо лбом, в обрамлении длинных волос, сверкнула
на солнце синеватым бликом. Батюшка развеселился от столь явного
разыгрывания Анною шута горохового, и мы вмиг ощутили большое облегчение на
душе - он стал нам понятен, почти ощутился ровесником. Валентин также
невольно рассмеялся, глядя на развеселого попа-роллиста, который уже
натягивал на голову кепку и вновь козырьком назад - собираясь садиться
верхом на машину и мчаться дальше.
- Святым отцом тоже не следует называть меня, не надо этого, - улыбаясь,
наставлял он Анну, - пусть так католики называют своих священнослужителей. А
мы, православные, всегда помним о своих грехах и не называем себя святыми.
- А как же вас называть прикажете, батюшка? Так нельзя и этак нельзя, -
искренне попеняла ему Анна.
- Так и называйте... Для всех, в общем-то, я отец Владимир.
- Отец Владимир... А вы женаты, есть у вас супруга, то есть матушка? Где вы
живете? И куда вы едете - в город? - засыпала его вопросами Анна.
- В городе и живу. Там у меня временная квартира. Назначен сюда недавно,
всего месяц как будет. Квартиру при храме для меня еще не приготовили...
Матушки нет, я иеромонах. Пострижен, согласно данному обету, не должен иметь
жену, - словно отчитался отец Владимир, усмехаясь, бегло глянув на Анну, на
Валентина, затем уставясь темными глазами в глубину белой березовой рощи,
насквозь пронзенной сверкающими стрелами солнечных лучей.
- Как же так? Ведь вы такой молодой, - заволновался теперь и Валентин. -
Извините меня, но я знаю... Не очень-то радостно жить так...
- Вы знаете, как надо жить, чтобы было радостно? - все так же непонятно
усмехаясь и глядя в сторону, молвил иеромонах.
- Ну, что вам сказать...
- Нет, не знаете, - решительно перебил отец Владимир; пригнув голову и обе
руки возложив на рукояти руля, он принялся ногою гонять дрыгающий рычаг
стартера. - И никто не знает, пока не обратимся к Господу.
Двигатель схватился, затарахтел, и сквозь его шум лихой мотороллист в
длинной рясе, из-под полы которой выставлялись синие джинсы и нога, обутая в
новую кроссовку, прокричал напоследок:
- Придите послезавтра оба! Поговорим. Я вас научу...
С этим он и отбыл, поехал, видимо, на свою временную квартиру, а мы остались
в осиянном лесу, чтобы продолжить день самого большого счастья, какое только
могло быть отпущено нам. Однако прерванное внезапным появлением
священнослужителя, высокое мгновение прошло безвозвратно, хотя мы еще
довольно долго разгуливали по березовой роще, взявшись за руки, и даже нашли
несколько хороших грибов, не отходя далеко от машины. Видимо, иеромонах увез
на своем мотороллере секрет того, как надо сохранять веселье и радость
земного бытия. Он обещал, правда, научить нас этому, но к назначенному
времени мы к нему не поехали, а потом и вовсе забыли про уговор с отцом
Владимиром.
Может быть, именно этому человеку удалось бы спасти нас и решительно
повлиять на благополучный исход нашей общей судьбы. Как знать. Однако что
надо разуметь под благополучием судьбы? Встречу ли на этом свете двух людей,
которые, полюбив друг друга, сделались от этого несчастливы, - или лучше