"Анатолий Ким. Стена (Повесть невидимок) [H]" - читать интересную книгу автора

было бы для них совсем не встретиться? И как говорила Анна, вотще надеяться
на наших мужичков, которые сами-то боятся жить и вот-вот помрут от своего
непобедимого страха.
Чем бы смог помочь священнослужитель, отец Владимир, окончательно
сброшенному в книге земного бытия со счетов дохода в графу убытков
Валентину, давным-давно потерявшему всяческую цель в жизни? Я понимал это и
примирился со своей невидимостью в истории славной родины - и, признаться,
мне даже нравилось собственное ничтожество. Так было даже удобнее -
невидимки истории не отвечают за ее пакости... А отец Владимир, в джинсах,
верхом на мотороллере, - о Господи, для чего Ты присылал его к нам туда, в
белый березовый лес?
После венчания мы поехали в Москву и организовали великое переселение
почтенного экс-доцента из первопрестольной девяностых годов в провинциальный
захудаленький городишко на реке Гусь. И вскоре после этого наступила осень,
которую помолодевший, свежекрашеный кандидат филологических наук встретил в
качестве учителя истории городской средней школы, где учащихся было не более
сотни. Он втайне гордился тем, что сумел стать выше предрассудков и
всяческой конформистской дребедени - единственно по зову любви да из-за
желания быть счастливым рядом с любимой женщиной, не моргнув глазом
перечеркнул всю свою карьеру.
Но втайне он разумно предполагал, что с Москвой у него отнюдь не все
порвано, ведь квартира московская оставалась за ним (в провинциальную школу
его взяли безо всякой волокиты выписки-прописки, с руками, с ногами, ибо за
всю историю школы никогда в ней не работал учитель с научной степенью) -
Москва не терялась окончательно, поэтому не исключалась возможность, что
Анна когда-нибудь захочет переселиться в столицу. От такой чести она
почему-то сразу же и решительно отказалась - Анна не могла бы тогда и самой
себе объяснить, что заставляет ее упрямо отвергать самое естественное
выгодное положение, к которому неожиданно подвела ее судьба.
Итак, за лето вполне установившись в своих берегах, река нашей мистической
страсти потекла более спокойно и размеренно, и уже настала возможность
осмотреться и определить, в каком положении и на каком свете мы оказались...
Странными и, в сущности, по-людски даже страшными были для каждого из нас
два вместе прожитых года. Валентин вполне познал ад душевный, кромешный,
когда человеку кажется, что в груди у него все вытлело и там буквально
воняет гарью и через ноздри вышибается горючий газ. Только чиркни огненной
искрою - и все кругом полыхнет... Может быть, когда-то и впрямь были
счастливы в своем самом первом браке монады Анны и Валентина, - и вот после
бесконечных преображений и скитаний по разным мирам вновь встретились - на
Земле - и узнали друг друга... Но слишком долгое время они, видимо,
находились врозь, слишком круто жили по-разному, слишком много любили
других.
А при встрече обнаружилось, что оба они уже являются безнадежными мутантами.
Начиная от людей времен Пушкина, русское общество прошло несколько ступеней
мутации, отразившихся на новых поколениях удивительным преображением их
природной искренности в чистейшее лицемерие. В результате чего, например,
Валентин вначале, в годы оны, стал партийным членом, а потом, когда это
членство стало вредным для здоровья, он сжег партбилет.
Душа Анны претерпела не менее изощренные операции перемен, итогом которых
стало удивительное несоответствие, когда нежная и изящная женщина,