"Лилия Ким. Библия-Миллениум (Книга 1) " - читать интересную книгу автора

рождения. Онан поднял счастливое лицо вверх и застыл. Шуа отчетливо увидела,
как в глазах ее мальчика отразилось небо.
На следующий день Иуда спилил клен и своими руками сделал для сына
гроб.


ИР

Ир страдал, как переходившая больше срока роженица. Он весь был полон
разрушительной, могучей энергии, которая клокочет внутри, раздирает
внутренности, ищет выхода, причиняя невыносимые страдания. С каждым днем ее
становится все больше, нужно ее чем-то успокаивать, куда-то бежать от нее,
выбросить... Или хотя бы заглушить боль. Водка - единственное, что
парализует, притупляет ощущение собственной безвыходности. Литровая
прозрачная бутылка прочно ассоциировалась у Ира с огнетушителем.
Наверное, на всем свете один Ир по-настоящему знал, что означает
"безвыходность". Это когда все твои силы, способности, твои желания
безнадежно заперты внутри, никто и никогда о них не узнает. Никому просто
нет до этого дела. Никому! Это бесконечное метание. Изматывающие порывы в
разные стороны, эффект от которых "по сумме векторов" равен нулю. Такой
галоп на месте, топтание с ноги на ногу с бешеной скоростью.
Иуда имел все возможности, чтобы начать гордиться своим сыном. В школе
Ир был агрессивен, драчлив, много занимался спортом... Интересовался всем
подряд, неудержимо притаскивая домой всевозможные кубки, дипломы, медали...
Словно старался доказать что-то... Вот, смотрите! Я могу, я есть, я здесь!!!
Ир вертелся в колесе, в которое сам залез и теперь не может остановиться.
Такая атлетически сложенная, несущаяся в никуда белка с вытаращенными
глазами. Он чемпион по бегу, он может бежать и бежать... Хочется кричать от
этого бесконечного эскейпа, словно кто-то страшный гонится за тобой, он
вот-вот тебя схватит, разжует, размелет в порошок! Финишная лента, которая
все время отодвигается! Я вот-вот первый! Помогите! Спасите меня!
Кто-нибудь! SOS!!!
Однажды он услышал, как отец избивает Онана и мать за то, что брат
надул в штаны на линейке. Истошный крик младшего брата, перешедший в вой,
превратил внутренности Ира в цемент. Он сидел, оцепенев, боясь пошевелиться,
боясь вдохнуть или еще каким-либо образом выдать свое присутствие.
Натренированные ноги рвались, как нетерпеливые кони, но он всей своей волей,
всей силой удерживал их на месте, от чего на теле выступили крупные капли
пота. Ир вывернул ручку громкости телевизора до упора, чтобы не слышать
криков и ударов, доносившихся сверху. "Гвардия умирает, но не сдается!" -
прогремел экран на весь дом. И ноги перестали слушаться - они выстрелили,
как свернутая, сжатая до упора, тугая пружина, и вынесли его из дома на
улицу, они несли ничего не соображающее тело все быстрее и быстрее, еле
касаясь земли.
"Склонность к бродяжничеству" - короткая запись в милицейском
протоколе. Его нашли за тысячу километров от дома, замерзающим от холода
возле трансформаторной будки на перроне. Всем отделением не могли добиться
от полуживого мальчишки признания в том, где он живет. Посиневшие губы
беззвучно шевелились. Влив в них полстакана водки, люди в синей форме
услышали тихий шепот: "Гвардия умирает, но не сдается..." - который стал