"ДРАКОНЬЕ ЛЕТО" - читать интересную книгу автора (СИЛАЕВА Ольга)

ГЛАВА 1

Городок мне попался затрапезный. В лучшем случае такие города остаются за бортом дилижанса, в худшем в них останавливаются на ночь усталые путешественники. Мне повезло меньше. Впрочем, в моем положении выбирать не приходится.

Поплотнее закутавшись в плащ, я вылез из повозки. Моих попутчиков уже и след простыл. Да и то верно: в ближайшем трактире их ждет законная кружка меда и прочие нехитрые удовольствия. А вот что ждет усталого дракона в поисках приключений? Да и каких приключений, в пепел притворство – убежища? Сейчас мы это и выясним.

– Скажите, – я обратился к вознице, – кто правит этим городом?

– Бургомистр Лерон, – без запинки ответил возница.

– А где я могу найти его дом?

– Вверх по улице и налево. На самой вершине холма.

– Благодарю.

Узкие улицы, остроконечные крыши. В Херре на каждой крыше стояли арбалетчики – и ведра, ведра, бесконечные ведра с водой. Горящие дома, лязг, звон, отчаянные крики, шум падающих тел и огонь с неба. Мой огонь. Я вздрогнул. Нет, об этом лучше не думать.

Здесь, похоже, драконов не видели давно. Сытый, благополучный север. Интересно, знают ли жители этого городка, кем является их собственный бургомистр?

Полил дождь, что совсем некстати. Я остановился под фонарем и огляделся. Впереди покачивалась вывеска с изображением полной кружки. Сойдет.

Дверь распахнулась неожиданно легко. Покрытые красными скатертями столики, внушительная дубовая стойка, в дальнем углу – знакомая до боли компания. Я сделал шаг, и дверь захлопнулась за моей спиной с глухим звоном. Ну, все. Сейчас в проходах появятся стражники с ведрами, и… Чушь, Квентин, никому нет до тебя дела. Приглушенные голоса, треск пламени в камине, жирные пятна на скатерти. Обычный трактир. Только за стойкой не краснолицый толстяк, а тоненькая светловолосая девчонка.

Я откинул капюшон и вымученно улыбнулся:

– Кружку меда и что-нибудь на ужин.

Девушка сморщила носик и молча потянулась к бочонку. Что, настолько все плохо?

Я оглядел свое изрядно промокшее одеяние и только вздохнул.

– В такую погоду хороший маг на улицу не выйдет, – словно угадав мои мысли, сказала она. – Обычным прохожим, я смотрю, тоже достается.

– Еще как, – я рассеянно кивнул, не отрывая взгляда от наполняющейся кружки. – Подождите, а меня вы в маги записывать отказываетесь?

– Ха! – она фыркнула. – Я что, волшебников не видела? Где мантия, где шлем? Где гордая осанка и огонь во взоре? И с какого перепугу нормальный маг будет гулять под дождем? Мне стало любопытно.

– Вообще-то я приехал к вашему бургомистру, – осторожно сказал я. – Его ведь зовут Лерон, я не ошибаюсь?

– Угу, – она прищурилась, явно ожидая продолжения. – Он самый.

Интересно, как она отреагирует на правду? Я глубоко вздохнул. Впрочем, правда бывает разная.

– Мэтр – старый друг моих родителей и, как мне говорили, способен дать хороший совет. А я в нем нуждаюсь.

– В бургомистре или в совете? Что, деньги кончились?

– Что-то вроде того, – я благодарно принял у девушки кружку. – Вы спасли мне жизнь.

– Я добавлю это в счет, – хмыкнула она. – А что, все так плохо?

О, все чудесно. Блестящий план, обернувшийся кошмаром, и верные союзники – проходимцы, сбежавшие на вторые сутки. Каменный колодец и ледяная вода, кашель и страх, боль в заломленных руках. И стыд, что тебя обманули, как ребенка.

Я пожал плечами и отхлебнул меда.

– Путешествовать не так уж и приятно. Представьте: одинокий продрогший путник, тряска в дилижансе, незнакомый город, проливной дождь. Как вам это?

– Пф-ф! А как насчет этой картины? – она кивнула на зал за моей спиной. – Одно и то же каждый вечер. Через полчаса начнется спор, через час примутся припоминать друг другу прошлые обиды, через полтора будет драка – да по ним можно время засекать! А предлагаю им пофехтовать – отказываются. С чего бы, как думаете?

Я поперхнулся.

– Кстати, меня зовут Лин. Можно и на «ты»… наверное.

– Квентин, – я поклонился. – Не ожидал встретить столь, гм, воинственную натуру.

– Ты еще нашего бургомистра не видел, – Лин мечтательно улыбнулась. – Если бы мэтр не потерял руку, был бы лучшим фехтовальщиком города.

– И кое-кому не терпится стать с ним вровень?

– Мне нравится фехтовать. Сначала рапира была тяжелой, как лопата, а сейчас мне кажется, что рапиры никакой и нет – есть только линия в воздухе, которая движется по моему повелению. Как… как это делает маг, – она раскраснелась, серые глаза сияли. – А ты почему без оружия?

– Мне оно не нужно, – честно ответил я.

– Вот и волшебникам тоже. Эх! Галавер, кажется, совсем рядом, но магов тут не видели уже года два. Да и мэтр их не любит. Интересно, за что?

– Действительно, непонятно, – я криво улыбнулся. – Ну, сожгут пару домов, ну, установят в городе свои порядки – такие мелочи, право.

– Вовсе нет! – Лин упрямо тряхнула головой. – После войны – ничего подобного!

– Здесь, возможно. А на юге?

– На юге драконы, у которых разрушение в крови: пока не спалят все, не успокоятся. Посмотрела бы я, что бы ты сделал лицом к лицу с одним из них!

– Ммм. Хороший вопрос.

– А волшебники бывают разные. Тот, кто дал мне огненное имя, никогда не стал бы жечь города. И я не стану, когда попаду в Галавер!

– Так вот откуда такой интерес к магам! Ты чувствуешь в себе огонь?

– Я… не знаю, – она прикусила губу. – Раньше мне запрещали об этом рассказывать. Я смотрела на проезжающих магов и думала: придет мое время, я вам всем покажу! А огня все не было. Может, меня в детстве перекупали? Но хороший маг все исправит, верно?

– Трудно сказать. Я почти ничего не знаю о волшебниках. – Я задумчиво посмотрел на Лин. Да нет, чушь. Кому понадобится давать огненное имя обычной девчонке, да еще в секрете?

– Вот и я не знаю, – Лин погрустнела. – С тех пор, как мама умерла, я все хочу отправиться в Галавер, но никак не могу решиться. Отцу-то сейчас все равно, а здесь меня уже дразнить начали. Может, и зря рассказываю эту историю каждому встречному, но что еще остается? Ох, – спохватилась она, – ты же заказал ужин!

– Наверное, не стоит. Мне пора, – я положил на стойку несколько монет и поднялся. – Спасибо тебе.

– За что? Ах да, спасение жизни!

– И интересное знакомство.

Лин чуть заметно покраснела, я раскланялся и вышел. Дождь, этот бич драконов, уже не хлестал прохожих, и я чувствовал, как внутри зреет сухое пламя.

Дом бургомистра стоял наискось от ратуши. Я замер напротив на узком тротуаре, в шаге от желоба, по которому неслась бурая вода. По круглым камням мостовой снова запрыгали капли, а я все стоял и смотрел на засыхающие розы в фигурном окне, не в силах приблизиться.

Окно было выполнено в форме распростертого крыла. По открытому ставню карабкался дикий виноград, обрамляя его веселой мокрой зеленью.

Кем должен быть дракон, смотрящий на мир через оторванное крыло? Что это, беспощадная горечь или тонкая издевка?

Небо прояснялось, дождь уходил к реке. Вот-вот выглянет солнце… пора идти. Это не Херра, Квентин, тебе нечего бояться. Здесь не заламывают руки, не швыряют драконов в каменные колодцы. Здесь вообще не знают, кто ты.

Но когда узнают, поймем ли мы друг друга?

Дверь открылась легко. Ого! Ковры, бронза на лестничных перилах, книжные полки до потолка – да здесь целое состояние! Неплохо живут бургомистры вольных городов. И ни души ни перед зданием, ни в холле. Этот не опасается ни грабителей, ни наемных убийц, ни толпы с ведрами и вилами. Дракон в овечьей шкуре. Счастливец.

В другом конце холла тихонько заворчала собака. Как же я тебя не заметил… Но было уже поздно: на лестнице, ведущей на второй этаж, послышались шаги.

– Вы явно прибыли издалека, да и час уже поздний. Вы так спешили меня увидеть?

Увидеть… Я и сам не знал, кого ожидал увидеть. Бюргера средних лет с намечающимся брюшком? Крепкого мужчину в расцвете сил с военной выправкой? Того, кому когда-то принадлежал весь мир, кто отринул свою суть, спрятался и сдался? Друга, печального мудреца или равнодушного предателя?

А на верхней ступеньке лестницы стоял невысокий, хрупкого вида человек с темными волосами, собранными в пучок на затылке. В свободном домашнем одеянии он походил скорее на чародея, чем на того, кем, собственно, и являлся.

– Мэтр Лерон… Эрик Рист?

– Зовите меня Эрик. Кто вы?

– Квентин. Сын…

– Сын своих родителей, я полагаю, – он спустился на несколько ступенек, и я с болью заметил пустой рукав. – Пепел и дождь, парень, что ты здесь делаешь?

– Я бежал из Херры несколько дней назад. Три или четыре… не помню точно.

– Хорошее начало, – Эрик покачал головой. – Что человеку здорово, дракону… н-да. И что мне с тобой делать?

– За мной нет погони, – упрямо добавил я.

– Я верю, – несколько секунд он колебался. – Проходи наверх. Плащ и оружие оставь здесь.

– Оружие мне не нужно.

– Скоро понадобится, – он махнул здоровой рукой. – Идем, поговорим спокойно.

Ступени заскрипели под ногами. Особой радости от знакомства я не испытывал, но на сердце стало легче.

Плохо быть одному.

На втором этаже уютно пылал камин, стояли мягкие кожаные кресла, рядом примостился столик вишневого дерева. Поверх книжных шкафов небрежно висели карандашные наброски рук и ладоней, испещренные пунктирными линиями. Повинуясь жесту хозяина, я занял место у огня.

Эрик ловко и изящно разлил одной рукой янтарный напиток. Я пригубил. Да, драконий мед так назвали не напрасно. Может быть, и не стоило заходить в трактир.

– Итак, с чего все началось? – Эрик серьезно посмотрел на меня. – Твои родители обеспечили тебе надежное укрытие. Не говори, что их усилия пропали зря.

– Я вырос, – просто ответил я.

– Ну-ну. И, как настоящий молодой дракон, почувствовал, что пора на подвиги? Вернуть все, что мы потеряли двадцать лет назад?

– Мы потеряли всё две тысячи лет назад, когда среди нас появились люди, – раздраженно отозвался я. – А маги и их амбиции – дело десятое. Сейчас нам остается из последних сил пытаться вернуть свой дом или, – я выразительно посмотрел на собеседника, – прятаться по норам.

– Иногда приходится и ползать, – невозмутимо согласился тот. – Когда подрезают крылья.

Идиот…

Я почувствовал, как краска заливает лицо. Хотелось встать, сбежать по ступенькам и никогда не возвращаться.

– Простите, – хрипло сказал я. – Я никогда еще не встречал других драконов… я и родителей почти не помню. Мне и в голову не пришло, что с одной рукой – с одним крылом – не взлететь.

Эрик долго смотрел на меня.

– Понимаю, – сказал он уже другим тоном. – А теперь расскажи мне все от начала до конца.

И я начал рассказывать. О коротком детстве, которого почти не помнил. О первом полете в сиреневых сумерках. О том, как родители оставили меня на ферме у кормилицы и улетели на восток, защищать Херру. Как я встречал рассвет, видя лишь пламя. Как год за годом, сдерживая себя, каждое утро делал сорок кругов вокруг дома ровным шагом. Как заболела моя кормилица, а ее муж, чудесный человек, привел в дом другую, многословно извиняясь.

– Ты обладаешь завидным терпением, – тихо сказал Эрик. – Я бы не выдержал.

– Я боялся. Мне слишком хорошо объяснили, что будет, если я полечу.

– Но ты полетел?

– Херра ждала меня, – прошептал я. – По крайней мере, мне так казалось. Я верил, что смогу вернуть дом. Я хотел отомстить за родителей. Стать собой. А когда я встретил их в придорожном трактире… Слово за слово, да и открылся я как-то незаметно. Они, три благородных героя, мечтали мне помочь, а я хотел домой. В давно вывезенную библиотеку, в разоренный замок.

– Ты слишком долго был один.

– Я слишком долго был один, – эхом отозвался я. – А потом… да что потом? Струя пламени с крыши ратуши. Много перепуганных людей и вмиг разоренная казна. Мои «друзья» исчезли почти сразу, не с пустыми руками. Впрочем, Саймон остался – чтобы возглавить поимку дракона. Он советовал мне взять замок за два часа до рассвета – и повторил этот совет.

Я перевел дыхание. Посмотрел на бокал в руке – и залпом осушил его.

– Я проснулся в ледяной воде, беспомощный, как ребенок. Да я им и остаюсь, наверное. А дальше все было, как в старой сказке. Среди тех, кто ворвался в спальню, двое помнили моего отца. Они настояли на том, чтобы отложить казнь, и я очутился в каменном мешке, по щиколотку в воде, но с головой на плечах.

– Последнее сомнительно, – сухо заметил Эрик. – И вскоре, полагаю, кто-то из преданных твоему отцу людей отомкнул решетку и передал тебе сухую одежду?

– Вы поразительно догадливы. Далеко я не убежал, конечно. Заплутал в переходах собственного замка. К счастью, когда меня обнаружили, у меня хватило соображения выпрыгнуть в окно, и огня, чтобы стать собой. А дальше… – Я мрачно посмотрел на пустой бокал. – Меня трясло, понимаете? Я все еще чувствовал воду и не мог улететь в небо. А на крышах целились арбалетчики.

– И ты утопил город в пламени, чтобы выжить самому.

– Нет! – Я вскочил. – Пепел и дождь, я даже не мог прицелиться! Я выбирался из города пьяными зигзагами, в ушах шумело. Когда я упал в роще и вернулся, вокруг меня лежал рой мертвых стрел.

– Неспособных пробить твою чешую. – Эрик тоже встал. – Подумай об этом. Я распоряжусь об ужине и вернусь.

– Вам тоже нужно подумать?

Он приподнял бровь.

– Принять решение на мой счет, – уточнил я.

– Решение я уже принял. Мы не уживемся, да тебе и не захочется здесь оставаться.

– Тогда что я здесь делаю?

– Ищешь свой путь, – Эрик внимательно посмотрел на меня. – Или я ошибаюсь?

– Нет, – выдавил я. – Не ошибаетесь.

Оставшись один, я рухнул в кресло и закрыл глаза. Значит, и отсюда прогонят. Вода, вода, пепел… Что с нами произошло за эти двадцать лет?

А может, это и к лучшему, вяло промелькнуло внутри. Что мне огонь, когда к нему не прилагаются мозги? Уговорю мэтра выделить мне домик неподалеку. Начну тренироваться с милой девочкой Лин на рапирах, стану гулять по утрам вдоль здешней реки. По вечерам буду спорить с господином бургомистром об исторической роли драконов в становлении человечества. С годами, глядишь, и семью заведу. Чем не жизнь?

Шорох одежды отвлек меня от размышлений, и я открыл глаза. На столе расположился серебряный поднос с хлебом, жареной курицей и фруктами. Рядом стоял графин с медом. Напьюсь. Честное слово, напьюсь.

– Ужин готов, мэтр, – пожилая женщина поклонилась Эрику, прежде чем ускользнуть.

Эрик сел наискось, и мы кивнули друг другу.

– В огонь.

– В огонь.

Курица, залитая незнакомым темным соусом, была выше всяких похвал. Я отложил вилку, взялся за хлеб и поймал себя на том, что подцепляю куски правой рукой, а левая замерла на колене. Смутившись, я принялся украшать кусок хлеба мозаикой из яблочных ломтиков.

– Знаешь, почему твои родители советовали обращаться ко мне лишь в крайнем случае? – вдруг сказал Эрик. – Когда они еще были живы, я был таким же олухом, как и ты.

– Да? – слабо улыбнулся. – Это вряд ли. Но если я ошибся, придя к вам, простите. Мне действительно некуда идти.

– Я знаю. И мне совершенно не хочется тебя гнать, – он вздохнул. – А придется. Скажи, тебя опоили в том придорожном трактире?

– Возможно. Я плохо помню тот вечер. Наверное, потому, что очень хочу забыть.

– Неудивительно. Но все-таки попытайся вспомнить.

– Я… я не знаю. Я и без вина был как пьяный. Одна мысль, что я побываю дома, зароюсь лицом в книги, увижу гравюры на стенах, лица мамы, отца… Я долго этого ждал. Тем троим, полагаю, было все равно.

– Да, – невпопад отозвался он. – Я не просто так спрашиваю. Видишь ли, в твоем возрасте я пытался в одиночку проникнуть в Галавер. Причем, казалось бы, в здравом уме и твердой памяти.

– В цитадель магов? – Я поставил бокал на стол. Очень аккуратно. – Зачем?

– Я же говорю: был олухом вроде тебя. – Эрик откинулся в кресле, закрыл глаза, вспоминая. – Что-то у меня, впрочем, получилось.

Мы помолчали. На языке вертелось «Что именно?», но спросить я не решался.

– Что ты знаешь о магии огня? – внезапно спросил он. – Не о грубом пламени, а об изначальном искусстве?

– Мы потеряли его, – чуть удивленно ответил я. – А может быть, его никогда и не было. Когда одни из нас стали людьми, а другие ушли в прошлое… но это миф.

– А мы именно о мифах и будем говорить, разве ты не понял? Ради чего еще кто-то по доброй воле полезет в логово магов? Или полетит освобождать свой дом в компании трех авантюристов? Нами управляют легенды, Квентин.

– Хорошо, – я пожал плечами. – Драконы вышли из первозданного огня и населили мир много тысяч лет назад. Легенда гласит, что первые из нас не боялись воды, а в управлении огнем не знали равных. Они повелевали ветром, иллюзиями, создавали и лечили, то становясь собой, то возвращаясь. Так было, пока двое не поднялись над сородичами, и один не убил другого из-за власти.

– Из-за власти? – Эрик приоткрыл один глаз. – Ты знаешь это наверняка?

– А из-за чего еще? – Ответа не последовало, я перевел дыхание и продолжал: – Хорошо, пусть каждый видел путь, и дорога одного шла туда, куда другой его пустить не мог. Пусть оба желали остальным лишь добра, и в пепел подробности. Вот только сородичи не простили убийцу. Его казнили, и тогда же мы стали уязвимы. Дождь, кувшин воды в лицо или купание в реке разрушит чары и сделает любого из нас беспомощным. – Я замолчал, вглядываясь в лицо собеседника. Он, казалось, задремал в кресле. – Наступило время льда, которое длилось несколько тысяч лет. С наказанием пришло уныние, и многое было забыто.

– Когда мне было семь, я поднял руку на отца, – сказал Эрик. – Он облил меня с ног до головы и запретил вытираться. Миф в действии.

– Наверное, обидно было. – Я не удержался от улыбки.

– Не то слово. Но пока мы были вместе, я учился. Нам ведь так немного осталось, Квентин. Старые свитки, древние легенды. Обрывки языка, из которого мы не помним почти ничего, кроме имен. Вот ты, например, как переведешь «Драконлор»?

– Знание о драконах.

– Браво! А «Лин»?

Я насторожился.

– Девушка из трактира? При чем тут она?

– О, да ты не терял времени даром. Знаешь, как она получила свое имя?

– Лин говорила об огненном имени, – осторожно ответил я. – Тот маг отметил ее, понадеялся, что она станет волшебницей? Но зачем, если она не чувствует огня?

– Сложный вопрос, – Эрик открыл глаза, выпрямился в кресле. – Думаю, волшебник, давший ей имя, преследовал другую цель. Его звали Корлин; ты слышал о нем?

– Эрик, я провел последние годы в блистательном нигде. Маги и глашатаи по непостижимым причинам обходили нашу ферму стороной.

– В том-то и дело: маги Галавера знают о нем немногим больше, чем ты. Корлин путешествовал, собирая знания о тонком огне – то, что мы забыли, утратили, растеряли. Всю жизнь он писал книгу, назвав ее Драконлор. Горькая ирония, не правда ли, Квентин? Маг совершил то, что должны были выполнить мы.

– Он был здесь? – Я вскочил, чуть не перевернув столик. – И вы знаете, где книга? И мы сможем начать все заново? Вернуть замки и земли, тонкую магию, перестать прятаться?

– А ты умеешь читать на изначальном языке? – Эрик, с бокалом в руке, с любопытством смотрел на меня снизу вверх. – Резать дерево, воздух и металл плоскостями огня, как это делают маги? Ковать мечи? Давать огненные имена? Ты сможешь прочертить одно-единственное слово раскаленной вязью, Квентин?

Я тяжело опустился в кресло. Мы оба знали ответ.

– Даже если Драконлор попадет тебе в руки, – невозмутимо продолжал Эрик, – ты поймешь не намного больше, чем средний крестьянин. Мы потеряли все. Но волшебники смогли овладеть огнем с нуля. Мы поступим так же.

– Так вы пытались проникнуть в библиотеку Галавера, чтобы изучить магию? – Я безуспешно пытался сдержать истерический смех. – Пустите переночевать маленького дракона! И струей пламени – по высшим чинам ордена! Разворот, ударом хвоста сносится башня, и вот уже сам Дален выносит Драконлор на шелковом покрывале. Фанфары, всеобщее ликование, и Галавер – вновь оплот истинных повелителей мира!

– Когда-то замок Галавер принадлежал моей семье, – тихо сказал Эрик. – Не стоит недооценивать ни основателя ордена, ни его последователей.

Я осекся. Да уж, после моих эскапад только молчать в воду.

– Вернемся к Корлину. После того, что я узнал о нем в цитадели магов, я провел годы, пытаясь проследить его путь, но нашел лишь место смерти – тот самый трактир, где юная Лин коротает вечера за стойкой. Сама девочка ничего не помнит, но няня, ныне, увы, покойная, после долгих уговоров описала всю церемонию. Так вот, ничего похожего на обряд имени не было. Скорее волшебник пытался замаскировать другой ритуал.

– Какой? – Я подался вперед.

– Если бы знать! Няня видела образы: драконов, огонь и горячий ветер… и книгу. Более того, Корлин сказал, что книга уже написана и находится «там, где ей надлежит быть». После чего он махнул рукой, и девочка словно бы вобрала все образы в себя. Имя же он произнес так, будто оно никакого значения не имело.

– Значит, Лин – послание. Ключ в ней!

– А сейчас эта девочка сидит и терзается. Мать ее скончалась, убитому горем отцу нет до дочери никакого дела, со сверстниками ей неинтересно, потому что огненное имя, видите ли, ставит ее выше остальных – тут Корлин оказал ей плохую услугу. Она ждет пробуждения огня, которое никогда не наступит. Скоро Лин отправится в Галавер, потому что больше идти ей некуда. И принесет Драконлор магам на блюдечке.

– И что вы предлагаете делать? Посадить ее в подвал, найти заезжего мага, что ее прочитает, и отправиться на поиски книги самим?

– Заезжим магом будешь ты, – спокойно сказал Эрик. – После обучения в Галавере. А девочку придется взять с собой.

– Постойте-постойте, – я потер виски. – Давайте сделаем паузу до утра? Мне очень не нравится та часть, где я отправляюсь в Галавер.

– Боюсь, не получится. Чем дольше мы будем откладывать, тем труднее тебе придется, – он грустно улыбнулся. – По себе помню.

Я обхватил голову руками.

– Эрик, я… вы осознаете, что предлагаете?

– Послание прочитает лишь искушенный маг, – Эрик разлил мед по бокалам. Спаивает, не иначе. – Тонкому огню не обучиться в одиночку. Я пробовал, – он кивнул на книжные полки.

– Вариант с заезжим чародеем, как я понимаю, отпадает?

– Даже мастера образов, что создают гравюры на огне, вряд ли справятся. Но ты не задаешь главный вопрос: как тебе сойти за ученика-мага, а не пышущего пламенем дракона? Сдерживать дикий огонь не так трудно. Я тебя научу.

– Научите так хорошо, что мне отнимут обе руки? – Я понимал, что преступаю черту, но не мог сдержаться. – А что мне делать с девушкой?

– Она отправится в Галавер, так или иначе. – Он побледнел, но отвечал по-прежнему спокойно. – Даже если бы я мог запереть ее в подвале, я бы этого не сделал: мы не герои мифов, но это ничего не меняет. Не стоит играть с огнем. Ей лучше пойти с тобой – с таким же, как она, молодым кандидатом в чародеи. Ты справишься.

– У меня голова идет кругом, – простонал я. – С водопада в реку…

– Если все, что тебе нужно, – домик, сад и мешок золота, ты их получишь, – резко сказал Эрик. – Ты знаешь, каково это – после стольких лет одиночества встретить молодого себя? И тут же, не давая передышки, выталкивать в неизвестность? Здесь ты сопьешься, грязно и тихо.

– Еще бы, так усердно подливают, – огрызнулся я и тут же скис. – Хорошо. Но я сам приму решение.

– Как и должно быть. Ты дракон.

– Скажите… – Я помолчал. – Идея отправить меня туда возникла у вас сразу, едва вы меня увидели?

Эрик долго не отвечал.

– Я бы с радостью отправился туда сам, – наконец произнес он. – Если бы мог, если бы был в силах, если бы мое лицо оставалось для обитателей цитадели чистой страницей. Мы должны получить Драконлор. Не ради власти – ради самих себя.

Он наклонился, пошарил рукой под креслом. Когда он выпрямился, я увидел в его ладони грубо вырезанный деревянный цветок, больше похожий на распотрошенный гриб.

– Результат моих усилий за восемь лет. – Глядя на его усмешку, я на секунду почувствовал, что смотрю на себя в зеркало. – Не знаю, стоит ли жить ради вот этого; знаю лишь, что хочу большего. Завтра я отправлюсь в трактир и договорюсь с отцом Лин о поездке. Дней через девять-десять – я же должен показать тебе, как сдерживать пламя.

– А мне пока предлагается гулять по городу и оплакивать загубленную молодость?

– Тебе носа отсюда не следует высовывать, – неожиданно сурово сказал он. – Свободным городам нет дела друг до друга, но я буду очень удивлен, если мэтр Дален не знает всей правды о мэтре Лероне. Ученику-магу в Галавере ничего не грозит, а вот посланнику дракона там весьма обрадуются.

– Как пожелаете. – В голове шумело. Несколько дней передышки! А потом, глядишь, все окажется сном. Хотя… хочу я этого или нет?

Эрик поставил бокал и встал. В дверях он обернулся.

– Ты не ответил на мой вопрос, так что я отвечу за тебя. «Лин» на изначальном языке – водопад.

– Спасибо хоть, не потоп, – сонно пробормотал я. – Давайте отложим спасение мира до завтра? Воительницы-официантки и благородные драконы могут подождать.

– Дверь в спальню за твоей спиной, благородный дракон, – Эрик усмехнулся, и секунду спустя я услышал, как он спускается вниз по лестнице.

Когда шаги стихли, я тяжело поднялся – и тут же ухватился за кресло. Надо же, ведь почти не пил…

Хватаясь за стены, я добрался до спальни, кое-как выбрался из сапог и рухнул в разобранную постель. Богатый на знакомства вечер, нечего сказать. Кажется, я успел все, что только можно: произвести впечатление, нахамить, напиться, почти согласиться на самоубийственную миссию, симпатичную спутницу и начальный курс магии в придачу. Не успел лишь вымыться.

Что бы сделал отец? Мама? Они сражались до конца, они хотели, чтобы у меня было будущее. Но они погибли. Эрик лишился руки, я чуть не сгинул в Херре. Маги, жалкие и разрозненные, в последние дни войны образовали орден и стали новой ударной силой. Драконов свергли, драконов растоптали: загнали в глухие фермы и маленькие городки.

Во мне закипала злость. И что, я останусь здесь, среди остроконечных крыш и красных скатертей? Буду смотреть на звезды, не смея взлететь?

Нет. Я хочу изменить мир.

Я сжал в кулаке медальон. Я не узнавал ни себя, ни родителей в выцветшем, неясном портрете, но это была память.

Его придется оставить здесь, когда я отправлюсь в Галавер.

По крыше застучал дождь. Я зевнул.

Все хорошо. Ведь это мой выбор.