"ДРАКОНЬЕ ЛЕТО" - читать интересную книгу автора (СИЛАЕВА Ольга)

ГЛАВА 2

Если плохо выспаться, то все в доме, от ботинок до полотенец, уходит в глухую оборону, пригорает завтрак, а чашки – те вообще бьются за милую душу. Что мой кинжал делал в хлебнице, похоже, навсегда останется тайной.

Я остановилась у дверей спальни, что так недавно была маминой. Из приоткрытой двери пахло ее платьями, медом и ландышем. Отец так сюда и не зашел, переселившись в самую маленькую из гостевых комнат.

Грустно. Вещи собраны, на улице туман, и всем все равно. Неужели все герои так думают, отправляясь в путь? Да нет, не может быть.

Ну хоть что-то должно случиться! Хоть что-нибудь!

Я спустилась в зал. Если бы «Корону» построили четыреста лет назад, ничего бы не изменилось. Только скатерти пришлось бы покупать новые.

Тускло. Серо и скучно.

Я решительно потянула на себя входную дверь.

В тумане улица выглядела новой и незнакомой. Из белесой дымки по одной возникали часовые мастерские. За стеклами витрин, как ветви на ветру, качались маятники. По темным от влаги булыжникам, казалось, только что стучали подковы, а сама улица, извиваясь, поднималась вверх, к невидимому замку дракона.

Точнее, к фонтану, где меня ждут.

Опаздываю!

Цветочные часы на развилке показывали без четверти шесть. Утра, понятное дело. Вот с какого перепугу мэтр потребовал, чтобы мы отправились в половине шестого? Сам ведь не дурак поспать.

Обогнув Башню Ветров, я припустилась к ратуше. Дорожная сумка и рапира, словно сговорившись, больно хлопали по бедрам.

– …Не думаю, что это имеет значение!

Две фигуры замерли у фонтана. Неужели сам бургомистр пришел проводить? Ведь еще пару недель назад отговаривал: не место, дескать, тебе в Галавере, если огня нет. Почему же теперь передумал?

Когда до них оставались считаные шаги, наперерез метнулась тень. Деловито меня обнюхав, она понеслась обратно. Докладывать, наверное. Мол, Лин пришла, а вы чего тут стоите?

Я перевела дыхание. В боку покалывало после долгого бега.

– Доброе утро, – выпалила я.

Мэтр сухо кивнул. Квентин собрался было что-то сказать, но метнул быстрый взгляд на собеседника и закрыл рот.

Я потрепала собаку по загривку. Пару лет назад она появилась в городе, да так и осталась. Ночевать приходила к мэтру, тот ее не гнал, подкармливал, но кличку дать так и не удосужился. Когда я спросила почему, ответил: «У нее уже есть имя, и менять его я не собираюсь». Повсюду имена! Ну хоть не огненное, и то хлеб. Если бы и у нее из когтей струилось пламя, был бы перебор.

– Я все-таки думаю, что… – нерешительно начал Квентин.

– Это тебя не касается, – отрезал мэтр. И добавил мягче: – Береги руки. От зубов к ладоням, а не наоборот.

Вот так раз. Мэтр практикует магию? А мне не подумал дать ни одного урока! Даже ничего не посоветовал – а ведь знал про имя, знал!

Квентин кивнул и коснулся моего плеча, увлекая за собой:

– Идем, Лин.

– Подождите, – мэтр поднял руку, распахивая плащ. – Отдай мне рапиру, девочка.

– Зачем? – возмутилась я.

– Ты собираешься драться на дуэли с волшебниками Галавера? Вызовешь на бой дракона? Пригласишь романтиков с большой дороги на честный поединок? Лин, рапира бесполезна в бою. А вот это, – он отстегнул от пояса длинный кинжал в обшитых кожей ножнах, – нет.

Я машинально взялась за протянутую рукоять.

– Что это?

– Мой кортик. Ты умеешь обращаться с рапирой, значит, справишься, – он чуть улыбнулся. – Наоборот бы не получилось.

– Но… Это ведь дорогая вещь?

– Считай это взяткой. Не распространяйся в Галавере, что я учил тебя фехтованию. И о моем близком знакомстве с Квентином говорить не стоит. А обо всем остальном – решай сама.

– Х-хорошо. – Я позволила ему отцепить рапиру. Наверное, со стороны мы выглядели странно и смешно: однорукий паж с длинными темными волосами, склонившийся перед встрепанной прекрасной дамой рядом с насупленным юным рыцарем. – И… спасибо. Мне правда будет вас не хватать.

– Ты справишься.

Квентин и мэтр коротко поклонились друг другу. Мне показалось, что Квентин хотел что-то сказать, но мэтр комично возвел глаза к небу, и Квентину пришлось в очередной раз закрыть рот.

Несколько секунд мы стояли в неловком молчании под журчание воды.

– Идем? – неуверенно спросила я. – Пора бы уже.

– Да, – мэтр встрепенулся и полез в карман. Оттуда появилась блестящая монетка. – На удачу, – объяснил он, бросая ее в фонтан. – Чтобы не возвращаться с полпути.

– На удачу, – отозвался Квентин. – Прощайте.

– Будем надеяться, что до этого не дойдет, – мягко возразил мэтр. – До свидания.

Когда мы уходили, он присел на бортик, прислонив рапиру рядом. Собака потянулась было нас провожать, но покосилась на хозяина – и улеглась в ногах.

Повесив голову, я уныло брела рядом с Квентином. Дорога дорогой, но радостного волнения я больше не чувствовала. Двадцать миль до следующей остановки дилижанса! Почему бы нам не подождать два часа и отправиться в путь с комфортом, как нормальные маги – ну, или почти маги? Как я в замке покажусь, вся в пыли и грязи?

– Квентин, – осторожно начала я. – Когда бургомистр просил тебя сесть в дилижанс только на следующей станции, он как-нибудь это объяснял?

– Да, – нехотя сказал он. – Нашей безопасностью.

– Почему?

– Тебе не приходило в голову, что если он недолюбливает магов, то это взаимно? – иронически поинтересовался Квентин. – И нашим знакомством не стоит хвастаться?

– Ну… Не знаю.

– Я тоже, – с неожиданной силой признался он. – А хотел бы знать!

– Так ты об этом его сейчас спрашивал?

– Не совсем. Я хотел узнать, кому именно он обязан – между кем из магов и ним пробежала вода, – поправился он. – Нам бы стоило знать, правда?

– Наверное, какая-нибудь романтическая история. – Я передернула плечами. – А вот зачем нам тащиться из-за нее по жаре… Стой! Мы куда идем, из города или обратно в «Корону»?

Мы стояли на развилке. Слева цветочные часы невозмутимо показывали шесть. Справа такое же время отражалось в гранях клепсидры на Башне Ветров.

– Извини, я задумался, – неловко улыбнулся Квентин. – Нам ведь налево, к реке?

– Именно. – Я зашагала вперед. Что-то с моим молчаливым спутником было не так, только я не могла понять, что.

Точно! В нашу первую встречу он рта не закрывал! И, кстати, даже не подумал намекнуть, что он маг, это я только от бургомистра узнала. А до отъезда ни разу не зашел поболтать!

Ладно, будем ковать железо, пока дракон не улетел. Я решительно хлопнула себя по бедру:

– Это что, новая мода? Мечи для девочек, магия для мальчиков? Почему мне – сверкающий кортик, а некоторым тут – уроки чародейства и волшебства?

– Еще неизвестно, что лучше, – отозвался Квентин, перескакивая через рытвину. – Владеть пламенем, которым не можешь управлять, или не чувствовать огонь вообще.

– Про «не чувствовать» – в мой огород камешек?

– Я бы не стал над тобой смеяться, – он серьезно посмотрел на меня. – Но очень может быть, что в тебе нет магии. Ты много знаешь об огненных именах?

– Ничего не знаю, – вздохнула я. – Хорошо, мэтр увидел в тебе скрытые силы. Так свои прятал, что чужие научился распознавать с полувзгляда. И что ты умеешь?

– Умею… – Квентин рассеянно огляделся. – А пойдем к реке. Заодно и путь срежем.

– Срежем, как же, – фыркнула я, но свернула за ним направо, в узкую улочку между двумя серыми стенами, обитыми плющом. И откуда ему знать, что этой дорожкой я всегда хожу купаться? По запаху нашел, не иначе.

На середине дорожки я обычно подпрыгивала и цеплялась то за раскачивающийся фонарь, то за старую черепицу, но при Квентине постеснялась. Нырнув под распахнутой ставней, я услышала сдавленный вскрик – ага, а фонарь над головой не заметил! – проскользнула вперед и гордо плюхнулась на траву. Знай, мол, наших.

– И что почтеннейшей публике будут показывать? – ехидно поинтересовалась я. – Имей в виду, глотателей огня я уже видела.

– Бр-р, – Квентина передернуло. – Почтеннейшей публике, к слову, придется немного подождать. – Он поднес руку к затылку и поморщился. – Чем плохо ученичество, так это тем, что приходится ждать идеальных условий.

– Крепко садануло по голове, да?

– Не то. Если тебя разозлить, испугать, вывести из себя, а потом попросить вдеть нитку в тонкое-тонкое игольное ушко, вися вниз головой, ты сразу справишься?

– Ну…

– А если добавить, что, если с первого раза не получится, тебе отрубят палец?

– Я сама им пальцы поотрубаю! – Я вскочила. – Догоню и – нет, не может быть! Глупости!

– Примерно так и есть. Сколько раз у тебя из рук выбивали рапиру, пока ты не научилась ее держать?

– Не занудствуй, – отмахнулась я, на всякий случай втянув запястья поглубже в рукава. – Научилась же!

– Фокус в том, чтобы и нитку в иголку продеть, и самому не покалечиться. – Квентин сбросил плащ на траву, расстегнул воротник рубашки. – И берег не поджечь.

– Ой, – я отступила за его спину. – Может быть, подождем до Галавера?

– Я же обещал повеселить почтеннейшую публику. – Он озорно посмотрел на меня. – Боишься? Тебе ничего не грозит, это я должен волноваться. Когда пытаюсь сосредоточиться, сжимаю кулаки, а огонь течет лишь через открытые ладони. Но с этим я…

Я перевела взгляд на его кулаки. Мимо мирно текла река, не подозревая о своей участи.

– …Справлюсь. А, в пепел! – Он раскрыл ладони так неохотно, как будто пытался удержать меж пальцев драконье пламя. – Сейчас!

Он развел руки в стороны, не поднимая. Кончики пальцев слегка подрагивали, от кистей исходило тепло. Я замерла сзади.

Туман на берегу стоял такой, что где кончается трава и начинается река, еще было видно, но где кончается вода, и есть ли он, тот берег, оставалось загадкой. Но даже в этом мутном киселе сгусток огня прочертил воздух падающей звездой, разбрасывая искры. Секунду спустя в тумане сердито зашипело, взметнулся пар, и все закончилось. Лишь в траве тлели огоньки.

– Ф-фух, – Квентин, бледный, с мокрыми висками, опустился рядом со мной. – Надеюсь, дальше пойдет легче.

– Н-ничего себе, – я старалась не заикаться. – А… а еще раз можно?

– Хорошенького понемножку. – Он попытался встать, но решительно покачал головой. – Затопчи искры, пожалуйста.

– Пока ты будешь изображать скучающего героя на отдыхе? Ладно, – я быстро прошлась по тропинке До воды и обратно. У самой кромки, в песке, лежал тлеющий кусочек пепла. Не оглядываясь на Квентина, я решительно сунула уголек в карман. Кусочек магии еще ни одной волшебнице не помешал. А если во мне нет огня – что ж, сам виноват.

– Вперед, куда ведет нас жалкий жребий? – Квентин, уже на ногах, спешно закутывался в плащ.

– Ага, – вздохнула я. – Ближайшие часов шесть – точно жалкий.

Пока мы шли вдоль реки, туман рассеялся. Остроконечные крыши остались позади, тропинка свернула на проселочную дорогу, к мосту. Через полтора часа по нему проедет экипаж, но Квентину об этом говорить бесполезно. Засмеет.

– Прикидываешь, сколько нам еще идти? – Квентин с задумчивым видом обернулся к городу. – Я вот думаю, стоило ли уходить? Никогда не видел такого красивого городка, как ваш.

– Еще вернешься, если мэтр не соврал. – Я невесело усмехнулась. – В мантии, шлеме и с огнем во взоре, все, как я и предсказала. А вот что со мной будет…

– Расскажи мне о себе, – попросил он. – Мы почти не общались из-за моих… уроков. Давай наверстаем?

– Давай, – легко согласилась я. – Родилась я, как все, у мамы с папой. Мама долго болела, и со мной возилась няня. Мне повезло: больше сказок, чем она, в нашем городке никто не знал. Знаешь, она с юга… была. Бежала. Ее выбрали невестой дракона.

Мой спутник резко остановился.

– Невестой? Выбрали?

– Ты что, не слышал о драконьих свадьбах? – Я удивленно посмотрела на него. – Симпатичная девушка, приглянувшаяся дракону, отправлялась… сам понимаешь куда. Я не знаю, как обстояло дело с торжественным сожжением, но, говорят, бывало и такое.

– И ты в это веришь?

– Ну, дыма без огня не бывает… Так ты совсем ничего не знал?

– На нашу ферму забывали присылать приглашения, – Квентин нахмурился. – Лин, я понимаю, ты веришь кормилице, но я бы не стал принимать ее слова… пепел и дождь! Если ее история – ложь, она могла соврать и об имени!

– Да нет же. – Я облокотилась на перила моста. – Зачем принимать все так близко к сердцу? Подумаешь, не знал ты о драконьих свадьбах! Хочешь, расскажу и про имя? Пойдем, а то так и будем на каждой новости останавливаться.

– Конечно. Извини, – он коротко поклонился и пошел вперед.

– Так вот, – я нагнала его, – отец и мама в один голос твердили, что после того, как Корлин дал мне имя, меня на руки нельзя было взять, такой жар шел от спины. И на полу в зале остались прогалины.

– А как все произошло? – Квентин пытался сохранить невозмутимое выражение лица, но в голосе появились жадные нотки. – Что он говорил, что делал? Чертил руны?

– О-о-о! – я прикрыла глаза. Строго говоря, я не помнила ничего, но это же было, было! – Он вызвал к жизни великие силы! По залу кружили призрачные драконы, от волшебника исходил нестерпимый жар, няня пальцем не могла пошевелить! И когда, казалось, вот-вот произойдет что-то страшное, вихри улеглись, и он прочел мое имя в огненном томе.

Кажется, я увлеклась. Квентин хмыкнул.

– Картина, достойная кисти мага. И чем закончилось это увлекательное действо?

– Я заснула. И Корлин… в каком-то смысле.

– А, – его лицо вновь приняло серьезное выражение. – И, кроме горячей спины, в твоей жизни больше не было ничего… магического?

– Пока ты не метнул шар.

– Тогда я не понимаю, – он потер лоб. – Да, красивый обряд, но всю жизнь только о нем и думать – не глупо ли?

– А что делать? Царить за стойкой и развлекать усталых посетителей? Часы чинить? – Я поняла, что говорю не то, и с досады махнула рукой. – Я хочу в небо. В огонь. Я буду лучшей. И если ты скажешь, что визит Корлина – глупая случайность, я в тебя плюну.

– Вот так?

– Вот так.

Квентин помолчал.

– Мне будет жаль, если ты не окажешься магом.

– А уж мне-то как будет жаль, – проворчала я. – Иногда жалею, что вообще кому-то об этом рассказала. Честно говоря, и няня просила помалкивать, а уж кому знать, как не ей. Какой нюх надо было иметь, чтобы сбежать от драконов!

Он чуть заметно поморщился.

– И все же ты идешь в Галавер.

– Я должна знать. Если бы отец отвез меня туда сразу после войны! Но мама с няней подняли такой шум, а он никогда им слова поперек не мог сказать. А сейчас, – я сглотнула, – и ссориться не с кем…

– Да и магов тогда недолюбливали, – откликнулся Квентин.

– Их и сейчас не очень-то жалуют. Особенно тех, что были на стороне драконов.

– На чьей-чьей стороне?

Я моргнула.

– Ты где был последние несколько лет?

– Лин, я похож на наивного недотепу? – Он спросил в упор.

– Да, – вырвалось у меня.

– Спасибо за честность. Так вот, меня не было. Маслобойня, козы, сорняки, – он помедлил. – Свиньи. Ты когда-нибудь принимала поросят?

– Не доводи бедную девушку до обморока, – отшутилась я. – Значит, ты всю жизнь провел на ферме? И, как я, ждал случая отправиться в Галавер?

Квентин закашлялся.

– Да, – сдавленно ответил он. – Только этого и ждал. Во сне видел. А вот события последних лет проспал. Поможешь наверстать?

– Еще бы! Пока дойдем, ты сто раз пожалеешь, что попросил!

– Ни за что, – он улыбался, но в его улыбке было что-то застывшее. – Сельскому увальню не место в Галавере.

– Скажешь тоже, – я почувствовала, что мучительно завидую, и прикусила губу. Избранная, называется. Уголек в кармане и потрепанная легенда. Правильно умные люди отговаривали…

Я вспомнила последний визит мэтра. Он чуть хмурился, как делал это всякий раз, когда приходил сообщить что-то неприятное. «Цеховая солидарность – прекрасная вещь, но не следует доверять магам больше, чем они того заслуживают. Квентину – пожалуйста. Он сможет тебя защитить».

Защитить? От чего?

А, в пепел все. На месте разберемся.

Солнце ощутимо грело затылок. По обе стороны дороги шумела сияющая зелень, легкий ветерок шевелил волосы. Было так хорошо, что не хотелось открывать рот.

Мы шли, время от времени замирая у зарослей земляники и обрывая ягоды. Спелых почти не было, и ранний завтрак быстро превратился в дуэль: пальцы мелькали так, что позавидовал бы любой чародей. Три раза победа оставалась за мной; на четвертый я начала подозревать, что Квентин поддается, но сзади вдруг заскрипела телега, и мы быстро, как застигнутые на горячем школяры, выскочили обратно на дорогу.

Лошадь окинула нас меланхоличным взором. Возница хотел было что-то сказать, но, взглянув на наши перепачканные и виноватые лица, стегнул лошадь, и уже через минуту скрылся за вершиной холма. Ну вот, а мог бы и подвезти…

– Хорошо бы так идти недели три, – мечтательно протянул Квентин. – Собирать землянику, ночевать в придорожных трактирах, днем лежать на траве и смотреть в небо.

– Тебе совсем не хочется в Галавер?

– Да как тебе сказать… Хочется, конечно. Но погулять по лесу хочется еще больше. – Он запрокинул голову. – Когда еще доведется посчитать облака? Да и костер мы разведем без особых хлопот, если отложить купание напоследок.

– А река как раз поворачивает недалеко от дороги, – задумчиво произнесла я. – Если задержимся на пару дней, никто и не заметит: отец ждет письма не раньше чем через неделю. Почему бы и нет?

– Именно!

– Все-таки ты боишься, – тихо сказала я.

– Немного, – Квентин отвел взгляд. – Обещаю, что бы ни случилось, тебя я не брошу.

– Пф-ф! Меня? Я сама кого хочешь брошу… то есть наоборот. Кортик, между прочим, дали мне. Так что вперед!

Не дожидаясь ответа, я соскочила на обочину и направилась в лес. Вскоре вместо шуршащей травы под ногами запружинили усыпанные сухими иголками мхи, захрустели ветки. Шум ветра остался вверху, там, откуда падали и разбивались о листву солнечные лучи. Я стояла в тени, всюду дышала прохладная зелень – и островки, колодцы света; свежие листья и кусты дикой малины; и голос птицы вдалеке.

Сзади хрустнула ветка.

– Очарованная земля, – пробормотал Квентин.

– Я редко выбираюсь за город, а стоило бы, – выдохнула я. – Идти, куда глаза глядят…

– …И получить вечером взбучку, – закончил он. – Я не отходил далеко от фермы: тетушка слишком уж беспокоилась. Несколько раз, правда, удавалось увильнуть. Я приходил к реке, забирался на скалу и махал рукой проходящим судам, пока не начинало темнеть. Потом, правда, понял, что этого делать не следует.

– Почему?

– Хотя бы потому, что меня каждый раз оставляли без ужина, – улыбнулся Квентин. – Мы жили уединенно: тетушка не любила гостей. А простые моряки вполне могли расценить мой жест как любезное приглашение.

– Не повезло, – кивнула я. – Мое детство тихим не назовешь. Правда, мы не выезжали из Теми: мама болела. Но наслушалась я – на трех драконов хватит!

– А на одного начинающего мага?

– Ха! Запросто!

Мы шли через лес, по мху и папоротнику, уплетали хлеб с сыром, и я вспоминала подслушанные байки и нянины рассказы. Вокруг, в тени и на ветру, оживали легенды времен начала войны: отважные маги, кровожадные драконы, ловкие фехтовальщики и смелые горожане.

С каждой историей Квентин все выше поднимал брови, пока я не сообразила, что войну я везде изображаю одинаково: жители сидят в трактирах, а по улице то в одну сторону, то в другую улепетывает от разгневанной толпы дракон. Или от дракона пытается скрыться маг. Или…

– Подозрительно трактирные у тебя истории, Лин, – отсмеявшись, произнес Квентин. – Может быть, пару раз так и было, но зачем же так однобоко? Впрочем, с точки зрения того, кто стоит за стойкой…

– Кто бы говорил! – возмутилась я. – Много у вас на ферме слышали о драконах! Жди теперь уроков истории в Галавере, если ты такой умный.

– Маги наверняка исказят события в угоду себе, – он пожал плечами. – Неважно. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

– Нет уж! Вызвался слушать – получай!

Я не хотела рассказывать ему о няне и Вельере, но упрямство взяло верх. Трактирные, значит, истории? И моя няня говорит неправду?

– Много лет назад, – быстро, не давая возможности себя перебить, начала я, – городом Вельер правил свирепый дракон.

– Прямо-таки свирепый?

– Свирепее некуда, – отрезала я. – Драконы, они такие. Не перебивай. Ты хотел узнать о драконьих свадьбах, или я? Так вот, дракона этого любили, несмотря на мрачный нрав. При нем Вельер стал богатым городом: в базарные дни на рынок съезжались торговцы со всего юга. Дилижансы приезжали переполненными, а цены на землю повышались чуть ли не дважды в год.

– Это хорошо?

– А как же! В процветающем городе каждому жить хочется. Дракон тот добился взаимопонимания с соседями, и в его дела они не лезли: торговые связи – дело деликатное. Но у себя творил, что хотел, – я выразительно посмотрела на Квентина. – Дураком он тоже не был, и, когда ему приглянулась нянюшка, ее младший брат, Марек, покинул свиту повелителя со свистом. Парень ни огорчиться, ни удивиться не успел.

– И даже за сестру не вступился?

– Ха! А ты вступился бы? Перед драконом?

– Конечно!

Ага, а уши покраснели. Неужели от гнева? Ни за что не поверю!

– Ему было очень страшно. – Я представила себе паренька, сутулого и растерянного, и почти прониклась его бедой. Испугался, конечно.

А сама бы как справилась, Лин? С кортиком да на шашлык?

– Он попытался уговорить друзей и соседей прийти на помощь, но все сочувственно хлопали его по плечу и говорили: «Смирись, парень!» А некоторые еще и злорадствовали: ведь молодцам в свите дракона жилось очень и очень неплохо.

– Так он тоже участвовал в этих… развлечениях? – осторожно спросил Квентин. Теперь в его лице не было и тени насмешки: он слушал очень серьезно.

– Нет… еще. Нянюшка говорила, ему и шестнадцати не было.

– И он сдался? Бросил сестру?

– Марек отправился в трактир, заливать горе, – я помолчала. – И встретил там волшебника по имени Дален.

– Тот самый Дален? – Квентин чуть не подпрыгнул. – Глава ордена?

– Ну, тогда-то он главой не был, – я хихикнула. – Да, тот самый. У Далена был свой интерес в Вельере: библиотека. Эй, ты чего кашляешь?

– Вспомнил знакомого библиофила, – выдавил он. – Не обращай внимания, у меня странное чувство юмора.

– А может, он обстановку разведывал, – задумчиво сказала я. – Врать не буду. Но Мареку он согласился помочь, и тем же вечером они отправились к замку.

– Вдвоем против дракона и его слуг?

– Так не с пустыми же руками! Марек знал расположение залов, а Дален чувствовал огонь как свои пять пальцев. Два шара в разбитое окно, и в пустом крыле занялся пожар. Паника, суета, двери нараспашку, бег по каменным коридорам, выбитая вихрем дверь… В общем, вытащили нянюшку. Но до города не добрались.

– Дракон?

Я помотала головой.

– Замок окружили горожане. С мечами, лопатами, ведрами… кто с чем.

– То есть жители восстали?

– Не смеши меня! Я же говорила про цены на зем… тьфу, про мир и процветание. Хотя, действительно, чего это они с ведрами притащились? Может, пожар тушить, а может, родного дракона скинуть и помародерствовать вволю. Главное, что Мареку и Далену горожане тоже не обрадовались. Дален, впрочем, не растерялся. Пустил стену огня по сухой траве, заволок дымом вход и толкнул нянюшку туда. Та побежала со всей дури, а они там и остались.

– Но как ей удалось выбраться из замка?

– Она отсиделась в каком-то коридоре. Убежала уже под утро, через боковую калитку. А вот что сталось с теми двумя, она так и не узнала. Не утопили, это точно.

– Ну да, утопленнику управлять орденом было бы затруднительно. Интересно, что с ними случилось?

– Доберемся до Галавера – спросим, – я пожала плечами. – Куда интереснее было бы знать, что случилось с драконом!

Квентин помолчал.

– Я надеюсь, его остановили свои же собратья, – наконец сказал он. – Ведь драконы были совсем другими, Лин. Я читал… я слышал. Чтобы построить замок, одним волшебством не обойтись. Ты слушаешь ветер, водишь руками по земле, ощущая каждую жилку. Ты не заложишь фундамент без ритма, такта, любви ко всем, кто будет жить в этих залах. В каждой башне, каждом переходе останется частичка тебя. Если тебе нечего дать – если ты берешь и берешь, как де Вельер – ты мертв. Магия ушла.

– Так она и ушла, – пожала плечами я. – Такие драконы были только в сказках. А потом и сказки изменились. Летит чудовище над городом, пышет огнем направо-налево, дети кричат, старики стонут, и даже у тех, кто покрепче, поджилки трясутся. Магия-то ушла, а власть осталась!

– Думаешь, чудовище с крыльями удовольствуется жизнью простого пахаря? – криво улыбнулся Квентин. – Я бы не стал на это рассчитывать.

– Ну, Первый же отказался от огня… Подожди, а откуда ты знаешь, как драконы строили замки?

– Читал, – пожал плечами он. – Я родился слишком поздно, чтобы увидеть все своими глазами. Об этом, наверное, я жалею больше всего. И… что не смог спасти родителей, когда началась война, – он запнулся. – Извини, я…

– У меня у самой глаза на мокром месте, когда вспоминаю маму, – я коснулась его плеча. – А поговорить не с кем. Мэтр, он учитель, не нянька. А отец…

– Я знаю. Дядя с тетушкой тоже были не лучшими слушателями.

– Представляю себе. Когда нянюшка переехала от нас, первые недели мне казалось, что мир перевернулся: мне вдруг не к кому стало пойти. Правда, потом…

Квентин поднял руку.

– Тихо!

– Ты чего… – возмутилась было я, но, проследив за его рукой, тут же умолкла.

Впереди за березами темнела река, но у берега нас ждала необычная картина. В высокой траве стояли палатки из жердей и мешковины, на веревках сохли плащи и покрывала. Невдалеке лежало горелое пятно – свежее кострище. Голосов отсюда еще не было слышно, но по напряженному лицу Квентина я поняла, что на кружку меда рассчитывать не приходится.

– Идем отсюда. Быстро.

– Думаешь, это разбойники?

– Нет, странствующие филантропы! Хочешь проверить?

Мы быстро шли вперед, так чтобы выйти на дорогу, обогнув лагерь. Солнце осталось сзади, за рекой; вокруг было тихо и сумрачно. Как назло, теперь под ногами постоянно хрустели сучья, а каждая встречная осина норовила ткнуть чем-нибудь острым в глаз.

– Вот уж повезло, так повезло, – пробормотала я. – Шагу не ступишь, чтобы в филантропов не вляпаться!

– Нам повезет, если мы в самом деле не вляпаемся, – бросил Квентин. – Бургомистр предупреждал меня, дурака, а я выкинул из головы! Дилижансы они останавливают нечасто как раз потому, что предпочитают наживаться на путниках вроде нас.

– И что нам делать?

– Тихо пробираться к дороге, что еще? Если, конечно, ты не собираешься делать благотворительные взносы.

– Слушай, – я нагнала его, заглянула в глаза, – откуда у деревенского парня такой запас слов? Простой трудяга-фермер так не изъясняется.

– Библиотека, – коротко ответил он. – Хорошая, но маленькая и старая.

– Это на ферме-то, где пару книг с радостью обменяют на здоровую лошадь?

– Сейчас, наверное, они уже так и сделали, – Квентин тяжело вздохнул. – Но это не имеет значения… не должно иметь. Не думаю, что я туда вернусь.

– Настолько не любишь тетю с дядей?

– Настолько не уверен, что будет с нами послезавтра.

Я обернулась: лагерь уже скрылся за деревьями. Впереди светлела дорога.

– Знаешь, все-таки ты права, – вдруг сказал Квентин. – Идти пешком опасно. Попробуем остановить дилижанс.

– Думаешь, возница остановится? Зная, что тут разбойники?

– Меня больше беспокоят они, чем возница. Ты когда-нибудь дралась на дуэли?

– Гм…

– А не на дуэли?

– Вообще-то в Теми с этим строго, – неохотно сказала я. – Мэтр давал нам уроки с одним лишь условием: не применять эти знания на практике без крайней нужды.

Мы вышли на дорогу, и Квентин зажмурился, подставляя лицо солнечному свету. Я огляделась. Ни разбойников, ни дилижансов на горизонте не было.

– Квентин, а ты смог бы направить огонь на человека?

Он вздрогнул.

– Смог бы. Почему ты спрашиваешь?

– Угадай с пятидесяти восьми раз, – огрызнулась я. – Жить хочу!

– Они тоже хотят.

– Ага. За наш счет. Только какое нам… Ой!

Впереди дорогу пересекал еж. Живой, крупный, весь в иголках и очень сосредоточенный.

Мы переглянулись. Я не знаю, видел ли раньше ежей Квентин. Я – раза два, издалека. Не сговариваясь, мы рванули вперед. Еж, похоже, заметил и нацелился прямиком в лопухи.

Ноги ухали по пыли, а сердце стучало, будто я бежала от грабителей. Квентин, раскрасневшийся и растрепанный, выглядел не лучше. Он опережал меня на два шага, но толку! Еж нырнул в траву у нас перед носом.

– Вот ведь, – я осторожно раздвинула лопухи. – И куда он делся?

– Наверное, тут подземный проход, – предположил Квентин. – Он сейчас аккуратно переберется на ту сторону, потом потопает сюда, а мы его подстережем!

– Ни один нормальный еж не будет заниматься такими глупостями! – возмутилась я. – Ежик, ну выходи, дай покоситься!

В зарослях послышалось шебуршание.

– Вот же он… что за?…

Перед глазами возникла суковатая дубинка. Я едва успела откатиться, как следующий удар чуть не раздробил колено. Какого!… Что тут вообще происходит?

Пахнуло немытым телом. Я попыталась привстать, опираясь на землю, но нога проскользнула вперед, и я больно упала, в этот раз на локти. В руке остался пучок травы.

– Стойте, олухи!

Квентин, безоружный, стоял на пригорке, тяжело дыша. По виску стекала кровь. Его окружили еще двое.

Кажется, это разбойники и есть.

Последний из нападавших стоял в стороне, положив руку на рукоять меча. Плохонького, кстати… такое железо мой кортик перерубит на раз. Вот только кто даст мне его достать?

– Деньги, вещи. Живо, – скомандовал он. – Трупы нам не нужны, заберем и уйдем.

– А трупы, надо полагать, здесь оставите? – Квентин еще пытался острить.

– Кому ты нужен, сопляк, – хмыкнул тот.

Пепел с ними, с деньгами, но мое оружие! Подарок! Я приподняла голову и посмотрела на «своего» лиходея. Ах ты!… Рыжий мужичок, с пузом и жиденькими усиками. Да я ж ему небось раз двадцать мед наливала, а он, поганец, мне дубиной по ноге в благодарность! И еще на мой кортик зарится!

Он заметил мой взгляд и ухмыльнулся.

– Ну что? Сама отдашь или руку сломать?

…И ни разу не развести руками, как Квентин, и не выпустить темное пламя с обеих ладоней… Отказаться от имени, от огня, от судьбы и с позором поковылять домой, в Темь, в болото, где я никому не нужна…

Я поняла, что сейчас его убью. И никто меня не остановит.

– Не рано ли радуешься?

Квентин быстрым шагом направился к вожаку. Двое, что стояли рядом с ним, тут же схватили его за плечи, вынуждая остановиться, но он, похоже, этого даже не заметил.

Я перевела взгляд на его руки. Кулаки сжаты. Проклятие!

– Долго собираешься, – равнодушно сказал разбойник. Кивнул одному из тех, что держали Квентина, и тот коротко, умело ударил моего спутника в живот.

Что произошло дальше, я не поняла.

Между Квентином и вожаком вспухло яркое, прозрачное пламя. Так, наверное, выглядит дикий драконий огонь – только этот летел не от неба к небу, а от человека к человеку. И тот, кому он предназначался, захлебывался криком, метался по земле, а остальные трое смешались с деревьями, бледные, как стволы берез.

– Еще добавить?

За спиной остановился экипаж, и веселый голос произнес:

– Полюбуйся, Марек. А говорили, нет талантов в северных селениях!