"Стивен Кинг. Баллада о блуждающей пуле" - читать интересную книгу автора

исчезнувшего отдела".
"Но я не стал его просить сохранить мне работу и не стал беспокоиться
о судьбе литературного отдела "Лога-на". Я беспокоился о рассказе Рэга
Торпа. Я сказал, что мы могли бы напечатать его под занавес в декабрьском
номере.
Джимми ответил: "Это невозможно, Хенри. Декабрьский номер забит до
отказа. Ты прекрасно об этом знаешь. А ведь мы говорим о десяти тысячах
слов". "Девяти тысячах восьмистах", - уточнил я. "Забудь об этом, Хенри",
- сказал он. "Но мы можем выкинуть искусство", - сказал я. "Послушай,
Джимми. Это великий рассказ. Возможно лучший из наших рассказов за
последние пять лет".
"Я прочел его", - сказал Джим. "Я знаю, Хенри, что это великий
рассказ. Но мы просто не можем себе это позволить. Ни в декабре. Ни на
Рождество. Ради Бога, мы ведь не можем положить читателям под
рождественскую елку рассказ о том, как герой убивает свою жену и ребенка.
Ты, по-моему, просто..." Он запнулся. Но я заметил, как он посмотрел на
плитку. С таким же успехом он мог произнести это и вслух, верно?"
Писатель медленно кивнул, не сводя глаз с той черной тени, в которую
превратилось лицо редактора.
"У меня начала болеть голова. Сначала совсем несильно. Снова стало
трудно собраться с мыслями. Я вспомнил, что у Джейни Моррисон на столе
была электрическая точилка для карандашей. И все эти лампы дневного света
в кабинете Джима. Электрообогреватели. Торговые автоматы внизу в холле.
Все это чертово здание было пропитано электричеством. Удивительно, как
кто-то вообще мог в нем работать. Именно в тот момент, мне кажется, мной
начала овладевать навязчивая идея. Мысль о том, что "Логан" потерпит крах,
потому что никто не способен трезво мыслить. А никто не мог трезво
мыслить, потому что все мы набились битком в высотное здание, которое
функционирует с помощью электричества. Наши биотоки пребывают в полном
беспорядке. Я помню, как я подумал о том, что если бы доктора сняли с
кого-нибудь электроэнцефалограмму, график получился бы очень странным. С
высокими, острыми альфа-пиками, которые свидетельствуют о злокачественной
опухоли в мозгу".
"Из-за этих мыслей голова начала болеть еще сильнее. Но я сделал еще
одну попытку. Я спросил его, не попросит ли он Сэма Вадара, главного
редактора, позволить напечатать рассказ в январском номере. Быть может, в
качестве прощального материала литературного отдела. Как последний рассказ
на страницах "Логана".
"Джимми вертел в пальцах карандаш и кивал. Он сказал: "Я попробую, но
ты ведь знаешь, что из этого ничего не выйдет. У нас есть рассказ писателя
- автора одного романа и рассказ Джона Апдайка, который не хуже... а,
может, и лучше... и кроме того..." "Рассказ Апдайка не лучше!" - сказал я.
"Господи, Хенри, ну зачем же так кричать..." "Я не кричу!" - закричал я.
"Он посмотрел на меня долгим взглядом. К тому моменту голова моя
раскалывалась. Я слышал, как зудят лампы дневного света. Словно стая мух,
попавших в бутылку. Это был абсолютно омерзительный звук. И мне
показалось, что я слышу, как заработала электрическая точилка Джейни. "Это
они нарочно", - решил я. "Они хотят запутать меня. Они знают, что я не
могу сосредоточиться, когда вся эта дрянь работает, и поэтому... и
поэтому..."