"Стивен Кинг. Дверь (фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

веранде, наблюдая за берегом. Перед этим я снял бинты. Зуд был нестерпимым,
и всегда становилось легче, когда они могли смотреть сами.
Это ни с чем не сравнимое ощущение: будто я - слегка приоткрытая дверь, и
через нее они заглядывают в мир, который ненавидят и которого боятся. Но
хуже всего было то, что и я видел как они. Представьте, что ваше сознание
перенесено в тело обычной мухи, и эта муха смотрит вам же в лицо тысячью
своих глаз. И тогда вы, возможно, поймете, почему я бинтовал себе руки,
даже когда рядом не было никого, кто бы мог их увидеть.
Все началось в Майами. Я ездил туда на встречу с Крессуэллом,
контрразведчиком. Раз в год он устраивает мне проверку - как и всякий, кто
как-то связан с космосом, я в свое время имел доступ к секретным
материалам. Не знаю, что уж он выискивает; может, бегающие огоньки в глазах
или алый знак у меня на лбу. Бог знает, к чему все это. У меня и так до
неприличия большая пенсия.
Мы с Крессуэллом сидели у него в гостинице на террасе, что-то пили и
обсуждали будущее нашей космонавтики. Было около трех часов дня. Вдруг мои
пальцы стали зудеть. Это произошло мгновенно, как будто включили ток. Я
пожаловался Крессуэллу.
- Ну что, все-таки подцепили какую-то дрянь на своем паршивеньком
островке? - усмехнулся он.- Может быть, дотронулись до ядовитого плюща?
- Да у нас на Ки-Каролайн, кроме карликовой пальмы, ничего не растет,-
ответил я.- А что, если причина в другом и ей уже не один год?
Позже вечером я, как обычно, подписал все тот же знакомый документ
("Настоящим удостоверяю, что я не получал, не передавал и не разглашал
информацию, которая могла бы...") и отправился назад на остров. У меня
старенький "форд", оборудованный тормозами и акселератором с ручным
управлением. Я люблю эту машину, потому что чувствую себя в ней
самостоятельным.
Обратный путь предстоял довольно долгий. Когда я свернул с шоссе N 1 на
дорогу, ведущую к острову, я едва не сходил с ума - руки нестерпимо
чесались. Если вы знаете, как заживает глубокая рана или швы после
операции, то поймете, какой страшный зуд я тогда испытывал. Такое ощущение,
словно какие-то живые существа копошатся у тебя внутри и ковыряют твою
кожу, чтобы выбраться наружу.
Солнце почти зашло, и я внимательно осмотрел руки в тусклом свете
приборного щитка. Кончики пальцев теперь покраснели. Чуть-чуть повыше
подушечек на пальцах, где обычно бывают мозоли, если играешь на гитаре,
появились правильные красные кружочки. Раздражение оказалось и между
суставами на двух других фалангах каждого пальца, Я прижал пальцы правой
рукой к губам и тут же отдернул с внезапно появившимся отвращением.
Безотчетный цепенящий ужас перехватил мне горло. Кожа в красных кружочках
была горячей и воспаленной, она стала мягкой, как гнилое яблоко.
Оставшуюся часть пути я все пытался убедить себя, что и впрямь дотронулся
до ядовитого плюща. Но вместе с тем меня преследовала и другая ужасная
мысль. Когда-то давно, в детстве, у меня была тека, которая последние
десять лет своей жизни провела взаперти в одной из комнат верхнего этажа.
Еду ей носила моя мать, и нам было запрещено даже говорить о ней. Позднее я
узнал: у нее была болезнь Хансена - проказа.
Добравшись домой, я позвонил доктору Фландерсу, но вместо него застал
секретаршу. Доктор Фландерс уехал на рыбалку, но если у вас что-то срочное,