"Джордж Роберт Кинг. Сердце полуночи (Ravenloft) " - читать интересную книгу автора

висели занавески из пурпурного бархата. Изнутри доносилось негромкое
мелодичное пение: сильный и глубокий голос певца перекрывал даже лязг и
грохот быстро вращающихся колес.
Торис взмахнул рукой, чтобы остановить Казимира, но было уже поздно.
Его приятель уже мчался рядом с каретой, низко пригибаясь, чтобы седок
внутри его не заметил. Оказавшись в нескольких дюймах от мелькающих с
бешеной скоростью черных спиц, он протянул руку и схватился за черную
подножку кареты, однако скорость была слишком велика. Он бежал рядом и не
мог запрыгнуть на узкую полоску полированного дерева.
Дорога еще раз свернула, и Казимир увидел перед собой зияющие ворота
усадьбы и острые пики порткулисы - подъемной выдвижной решетки.
"Теперь или никогда", - подумал юноша.
Совершив неуклюжий отчаянный прыжок, он наконец утвердился на подножке
кареты, чудом не попав в колесо. Сначала он подобрал одну ногу, потом
другую и уцепился за какое-то выступающее резное украшение. Спасен!
Он перевел дух и с опаской покосился на темное окно кареты. Его прыжок
заставил экипаж покачнуться, и он боялся, что седок может выглянуть наружу.
Скрючившись на подножке, Казимир замер.
Бархатная занавеска на окне слегка отодвинулась, и ему показалось, что
в образовавшемся треугольнике чернильного мрака он различает белки глаз,
которые смотрели прямо на него. В глазах не было ни капли страха или гнева,
один только недоброжелательный интерес, и чем дольше Казимир вглядывался в
темноту, тем сильнее становилась его уверенность в том, что кто-то смотрит
на него изнутри.
Неожиданно карета нырнула во тьму, в которой копыта коней загрохотали
особенно гулко, - они проезжали под решеткой, сквозь ведущую во двор
тоннельную арку. Огромная карета не остановилась на входе для проверки
стражниками, как делали это остальные экипажи. "Либо кучер дурак, либо это
- один из самых почетных гостей Мейстерзингера Кляуса, - со страхом подумал
Казимир. - Если он заметил меня, то, без сомнения, расскажет все хозяину
поместья, меня поймают и закуют в цепи".
Темнота внезапно рассеялась, и Казимир чуть было не позабыл спрыгнуть
с подножки экипажа, который преодолел арку и покатился по дорожке среди
густого сада. К счастью, колючие ветви падуба, хлеставшие его по ногам,
мгновенно привели Казимира в чувство. Он скатился с подножки и нырнул в
заросли, удачно избегнув тяжелого заднего колеса, которое, хрустя гравием,
прокатилась по дороге в нескольких дюймах от его ног. Карета поехала
дальше, а он ужом ввинтился в плотные заросли кустарников, оплетенные к
тому же старой и корявой виноградной лозой. Здесь, в темноте, в своем
колючем убежище он перевел дух и потер расцарапанные лодыжки. Затем он
приподнял голову, чтобы оглядеться.
Сад Мейстерзингера не поддавался никакому описанию. Он имел форму
ромба и состоял из множества аккуратных лужаек, дорожек, фонтанов,
подстриженных деревьев и клумб, которые занимали большую часть пространства
в восьмиугольнике крепостных стен. С двух сторон по периметру сада высились
массивные внешние стены. Снаружи их бастионы и зубчатые вершины выглядели
весьма внушительно, однако изнутри они почти не бросались в глаза,
задрапированные густыми зарослями и плющом. Вершины их были украшены
веселыми гирляндами фонарей, но в их свете нет-нет да и сверкала сталь:
одетые в доспехи стражники были расставлены по стене с интервалом в десяток